– Леди Арнетт, карета готова, – оповестил меня Тилсон.

Я отставила пустую чашку, заглянула в каменные, ничего не выражающие глаза и вздохнула. Мелькнула призрачная надежда, что если попросить, то они помогут, но я быстро отбросила эту мысль. Кто я такая? Человечка. Хоть и рожденная от дракона, но драконьей магии во мне не было ни крупицы. Ее наследуют лишь сыновья.

– Что от вас толку, – хмыкнула я, глядя на Азафа. – Бесчувственные камни.

Карета действительно ждала. Она, кучер и Лора, которая будет сопровождать меня в гостях. Супруг, конечно же, не вышел провожать. Да я и не ждала.

Обернулась и взглянула на особняк со странным чувством, что смотрю едва ли не в последний раз. Будто совсем скоро мне сюда дороги не будет. Но я никогда и не считала его своим домом. Ни его, ни поместье Арнетт.

Забравшись в карету с помощью Даэла, нашего верного кучера, я устроилась на сиденье, а когда дверь закрылась, задернула штору. Лора, как всегда, притулилась на козлах, отчего-то сидеть со мной она не любила. Опять же, никогда не смотрела в глаза.

Не то чтобы они ко мне плохо относились, скорее очень жалели, но мне эта их жалость тоже была невыносима. Хотелось провалиться сквозь землю и никогда не появляться на свет.

Карета тронулась и колеса заскрипели по гравию. Последнее, что я слышала, выезжая за ворота, – это их надсадный прощальный скрип и щебет птиц, оккупировавших плакучую иву возле пруда, где когда-то давно любили плавать белые лебеди, о которых с восторгом рассказывала мне Тара.

2. Глава 2

– Мне очень жаль, Санни, – грустно улыбнулась мама, узнав, по какой причине я покинула особняк. – Он не должен был так с тобой обращаться. – Она взглянула на отца, но тот вряд ли сейчас был способен говорить. – Дорогой?

– Я с ним поговорю!

– Ты уже разговаривал, что толку? Тогда мы даже про любовницу ничего не знали, думаешь, сейчас что-то изменится?

Я никак не отреагировала, беря из вазы воздушное суфле. Без него зеленый чай казался тем еще удовольствием, но мама настаивала, чтобы я пила именно его, чтобы не беспокоила головная боль.

На отце просто лица не было. Я думала, что он не понимал причин такого поведения Крэйна, но его следующие слова ввели меня в ступор и очень разозлили маму.

– Я не хочу позора нашей семье, Даис. Род Арнетт будет обречен, поэтому Саншайн должна… – он смотрел на маму и дальнейшие слова произносил уже не так уверенно: – Она должна вернуться. Нужно просто еще немного потерпеть.

В следующий миг перед нами сидела уже не всем знакомая Даис Дарнингейл, а очень редкая гостья в нашем доме. Женщина все с тем же именем, но уже с совершенно иным складом характера.

– То есть ты предлагаешь нашей дочери продолжать сходить с ума от неразделенной любви, Лайл? От неразделенной любви истинной к своему дракону? Тебе рассказать, каково это, Лайл? А может, лучше продемонстрировать еще раз, поскольку, похоже, ты что-то явно подзабыл?!

Отец побледнел и с ужасом смотрел на маму, пока я пыталась понять, что происходит. Мама не была истинной. На ее руке не было никакой метки, но тогда откуда им знать, что именно со мной происходит?

– Мам? – позвала я, требуя объяснений.

– Хорошо, – согласился с чем-то отец. – Если все действительно настолько ужасно, я готов понести этот позор.

Мать недовольно взглянула на отца и сложила руки на груди, явно не соглашаясь с такой позицией.

– Пусть этот позор несет Крэйн. Просрать истинную еще нужно умудриться.

– Мама! – воскликнула я, заливаясь краской.

Ранее она никогда не позволяла себе столь грубых слов, а тут… Я понимала, ситуация патовая, но она сама учила меня всегда с достоинством держать лицо, несмотря ни на что.