Трижды «ха». Была бы развита, я бы не прохлопала ушами, когда мне муж начал изменять. Это же не вчера началось?

Или вчера?

А вдруг… вдруг это вовсе и не трусики любовницы?

А чьи? Просто попросили подержать и он, положив в карман, забыл о них?

Типа… «Тём, подержи пока, а, будь другом, я позже заберу?»

Такой бред в голову лезет!

Зато весело.

Хихикаю, но как-то слишком истерично. А потом ещё икать начинаю, потому что воздуха лишнего насёрбала. Роюсь в бардачке, там бутылка воды была невскрытая.

Пью, задерживая дыхание, пока стою на красный свет на перекрёстке, но икота до конца не уходит. Лишь интервалы между удлиняются.

Так… а вот и поворот на Пулково. Чудесно…

Чем ближе я к аэропорту, тем сильнее мандраж.

Паркуюсь и, чувствуя себя героиней какого-то второсортного сериала, иду в стеклянное здание аэровокзала.

Да-а-а… не думала, что когда-нибудь докачусь до этого. Слежка за мужем.

Где там рейс на Сургут? Быстро читаю по табло, нахожу и время, и номера стоек регистрации. И решительным шагом направляюсь к ним.

Взгляд скользит по толпе. Тут в любое время суток многолюдно. Кафешки на первом этаже забиты до отвала. Сюда, на второй, только гул голосов долетает. И ароматы пиццы с бургерами.

Кручу головой направо и налево, пока не натыкаюсь на знакомое бежевое пальто. Замираю. Делаю ещё пару шагов и встаю и у столба, за которым в случае чего можно и спрятаться.

Артём тоже стоит и также вертит головой по сторонам, будто выискивает кого-то.

Её?

Её…

3. Глава 3

Ответ на мысленный вопрос приходит очень быстро.

Высокая темноволосая девушка с хищными чертами лица подходит к Тёме и очень по хозяйки кладёт руку ему на плечо.

В её походке уверенность, а во всей фигуре – важность и осознание собственной привлекательности. На ней деловой костюм светлого цвета и бежевые туфли-лодочки, делающие «цок-цок» при каждом шаге.

Подруга? Коллега? О, нет, подруги и коллеги, так себя не ведут.

Уж точно не целуют в губы и не смеются раскатисто и гортанно, и не прижимаются пышной грудью к локтю приятеля.

Тёма прихватывает её за талию и указывает куда-то в сторону. Видно, что он на подъеме. И настроение у него мигом улучшилось.

Брюнетка кивает, соглашаясь. И они уходят в кафе, их траектория лежит по диагонали от того места, где я притаилась.

До меня даже долетает:

- … нормально не позавтракал…

И

- … исправим… - от нашей разлучницы.

Какое-то время я стою на месте, всё ещё надеясь, что мне привиделось, но нет; даже отсюда могу разглядеть их за столиком. Сидят, склонив головы друг к другу. Шепчутся. А потом Тёма берёт её руку в свою и целует каждый пальчик, а его любовница, дождавшись, когда он окончит, наклоняется ближе, чтобы присосаться к губам на долгие пару минут.

Меня потряхивает, в голове гул и нужно на воздух. Иначе шлёпнусь тут в обморок. Коленки итак ватные – это от нервов. Знакомое состояние. Такое же было перед сдачей экзаменов в институте. Но это не экзамен. Это конец всему. И браку, и моей устоявшейся жизни.

Иду к выходу, думая, что легче-то не стало.

Вот… увидела я всё своими глазами. И что?

Подойти к ним? Начать разборки в кафе? Испортить настроение?

По-моему, я тут единственная, кому испортили настроение.

И жизнь…

На календаре март, в Петербурге слабенькая, но оттепель. Каша под ногами хлюпает в унисон с моим носом. Приказываю себе не реветь! Нельзя… Только вот обидно до слёз и себя жалко.

Долго я сижу в машине, смотря в одну точку перед собой. По идее надо ехать или домой, или на работу, с которой я в общем-то на сегодня отпросилась, но что-то держит.

В голове крутятся прекрасные кадры совместной жизни с Тёмой. Как назло, все хорошие. Мы ведь нормально жили. Живём, то есть… У нас дочь. Не бедствуем, вроде. Два раза год в отпуск на морях ездим. С родителями я его в хороших отношениях. Друзья нас воспринимают, как отличную пару.