Дома старательно делаю вид, что никакие черные тучи не нависли над нашим будущим. Хотя самой с каждым днем становится все страшнее. Долг фирмы оказался настолько огромным, что даже если все продать с молотка, мы останемся должны еще столько же.

Корю себя за то, что не вмешалась раньше. Видела же, что Давид уже не в силах справляться с делами.

Все наше будущее зависит от переговоров, назначенных на следующей неделе с главными кредиторами. И я готовлюсь к ним так, будто от этого зависит моя жизнь.

Мне удается получить вполне стоящее предложение о перекредитовании от банка, которое покроет половину долга и позволит растянуть платежи на много лет. Еще какую-то часть долга можно отдать, продав имеющееся у нас имущество. На родине у Давида остался дом. А об отсрочке выплаты остальной суммы мне и предстояло договориться. Если получится – мы спасены. По крайней мере останемся на плаву.

Кроме этих дурацких, непонятно зачем заключенных контрактов, фирма Давида оставалась по-прежнему вполне жизнеспособной. По моим подсчетам будущая прибыль должна покрыть ежемесячный платеж по долговым обязательствам.

Если мне удастся об этом договориться.

Собираясь в роковой день на встречу, я так волнуюсь, что прижигаю себе плойкой ухо. Мне все кажется сегодня важным. И я решаю, что кудрявый пушок вокруг моей головы – это не слишком солидно. И старательно разглаживаю свои темные локоны горячей плойкой, чтобы потом спрятать все это великолепие в деловой пучок.

Выходит стильно. Правда приходится прикрыть прядкой пострадавшее ухо.

Надеваю свой лучший костюм и самые дорогие туфли. Я должна произвести впечатление на наших кредиторов. И для этого мне нужно выглядеть человеком, который уверенно справляется с делами.

Тщательно проверяю все бумаги, которые беру с собой. Предложение от банка, заключение юристов, графики, составленные экономистами нашей фирмы. Мне есть, что им предложить.

Поднимаясь в стеклянном лифте на двенадцатый этаж огромного элитного бизнес центра, я думаю о том, что нужно было добавить в утренний чай валерианки. Тогда бы не страшно было начать заикаться в такой важный момент.

На нужном этаже меня встречает секретарь. Миловидная девушка радушно улыбается, приглашая меня в переговорную. Вряд ли она знает, что сейчас будет решаться судьба моей семьи.

Я следую за ней, на ходу проверяя заправлена ли блузка в юбку и не выбился ли какой-нибудь непослушный завиток из тугой прически.

Вдыхаю поглубже, прежде чем войти в распахнутые передо мной двери. Натягиваю на лицо улыбку и смело двигаюсь вперед.

Улыбка сползает с моих губ, когда я вижу кто ждет меня в комнате.

Несколько мужчин сидят за столом. И один из них…

- Герман… - выдыхаю я, не в силах скрыть удивления и ужаса.

*******************************

11. 11

Он ничуть не изменился за последние годы. Разве что взгляд заматерел еще сильнее.

Сидит в развалку, демонстрируя кто тут хозяин положения. Даже костюм не надел. Верхние пуговицы на его рубашке расстегнуты, а рукава закатаны. Словно он не дела приехал решать, а так - кофе выпить в перерыве.

Смотрит на меня с холодным безразличием. Не удивлен встрече. Значит знал, кого ждет.

А вот у меня почву из-под ног выбило. Надеюсь, присутствующим не слышно, как бешено колотится мое сердце.

Я наводила справки о фирме, которой мы задолжали, но она никак юридически не была связана с холдингом Воецкого.

Плохая подготовка. Моя вина.

Но ничего уже не исправишь. Пляшем дальше.

Я подхожу к столу, стиснув зубы.

Беру себя в руки и здороваюсь. Другие мужчины вежливо отвечают на приветствие, но инициативу в диалоге на себя не берут. Среди них я узнаю Карима, друга Германа.