Забирается на сиденье и ждет, пока я сяду за руль. Усмехается горько.

– Решил, что я с тобой сплю. Вот так, – сжимает ладони, смотрит, как на коже остаются красные следы от собственных ногтей. – Теперь уверится в этом. Хотя, он и так не сомневается.

– Спишь, да? – усмехаюсь. Забавно, как получается. Сохну по ней с первого курса. И хер его знает, почему так. – А ничего, что он всех симпотных девок на своем курсе перетрахал? Только Синице и еще парочке внимания не обломилось. Ты извини, конечно, Марин, что все так вываливаю, но раз так все закрутилось, уж лучше тебе знать. Пойди в деканат, капни на него. Я подтвержу, да и девчонки некоторые тоже, если я поднадавлю.

– Я думала об этом, честно, – смотрит пустым взглядом на приборку. – Только… Декан его хороший друг. Ученик его матери. Я… Я сейчас понимаю, что он не мог не знать всего. Вряд ли это вообще возможно в таких… масштабах. Олег сказал, что могу на работу не приходить. Так что, скорее выгонят меня, а не его.

– А не пошел бы он нахер, – резко выкручиваю руль, рискуя вмазаться в отбойник. – Письками и я могу мериться. Батю подтяну, и мы глянем, кто из вас пойдет на биржу труда за прожиточным минимумом.

– Боже, как стыдно, – трет пальцами лоб. – Не говори никому. Если за меня попросишь, точно все решат, что… Я попробую сходить в опеку. На адвоката сейчас денег нет, но опека же должна помочь. Сейчас с жильем разберусь. А с универом, бог с ним. Что-нибудь другое найдется.

Меня взъебывают ее слова. Понимаю, что она имеет в виду, но алкоголь в крови и ее присутствие рядом делают меня совсем дурным. Набираю скорость, глядя в упор на дорогу.

– Подумают, что ты спишь с самым отвратным отморозком курса? – цежу сквозь зубы, чувствуя, как мышцы каменеют. – Да, это трабл. Это куда ужаснее чем то, что любимый муженек отжал у тебя ребенка.

– Подумают, что я сплю не с мужем. И нарушаю субординацию. Я-то, конечно, нарушаю ее сегодня, но не настолько, – кладет вдруг ладонь мне на предплечье. – Не надо так быстро. Пожалуйста.

– Пфф, – ухмыляюсь, мажу по ней взглядом. – Ты можешь спать с кем угодно, учитывая, что он уже не первый год пристраивает свой член к каждой текущей дырке, к которой в комплект идет симпатичная мордашка. А что до субординации твоей, забей, Марин. Тебя почти уволили, а меня завтра отчислят.

Чуть отдергивает руку, сжимает в кулак пальцы. Не нравится ей слушать про дырки, которые коллекционирует ее муженек.

– Хорошо, тогда помоги мне с опекой, – говорит тихо. – И правда, какая разница, если все всё уже решили.

– Марин, – бью по тормозам, съезжаю с дороги, – очнись уже. Ты решаешь. Ты. Не этот. А ты. Я вот решил за себя. Хочешь, расскажу что?

– Что? – закусывает нижнюю губу.

– Сейчас я тебя мамке на поруки сдам, чтоб не париться, поеду к бате и договорюсь с ним обо всем, а утром – на пары. Набью морду Олегу Викторовичу, и мы с ним пойдем в деканат, объяснять, кто, кого, как и в каких позах, а Карина, кстати, моя бывшая. Мы с ней не долго, но все же.

У меня такое ощущение, что она или совсем не слушает, или слушает через слово.

– Я боюсь, что она меня не пустит, – глухо произносит она.

– Кто не пустит? – не сразу врубаюсь в тонкости их семейных отношений. – Мамка твоя?

– Ага, – почти безразлично пожимает плечами. Наверное, после истерики пришел черед апатии. – Займешь тогда денег на какую-нибудь гостиницу?

– Бабки не проблема, – проговариваю, сложив руки на руле и положив на них щеку. Смотрю на нее, и на душе становится гадко. – Давай с тобой пойду? Тоже расскажу, какой он козел.

– Ага, – фыркает она почти смешливо. – Про него одни слова, про меня – ты рядом. Проигрываю, очевидно. Я… напишу лучше, если разрешит остаться. Ладно?