— Что вы, леди Эварр! — Кордон бросает на меня испуганный взгляд. — Здесь всё приберут!

— Хорошо, — забираю платок Роланда. Подношу его к лицу, втягивая знакомый жгуче-пряный аромат мускатного ореха. — Сообщите мне, когда муж вернётся.

— Как будет угодно, леди Эварр. Завтрак…

— Принесите в комнату. Пожалуйста.

— Конечно, леди Эварр.

Молча выхожу из зала. На повороте едва не сталкиваюсь с двумя молоденькими горничными в белоснежных чепцах, которые при виде меня отскакивают к стене, словно ошпаренные, и приседают, низко склонив головы.

Ну, вот. За несколько секунд заработала себе репутацию психованной истерички.

Поднимаюсь наверх. Нервно меряю шагами комнату.

Очень хочется бросить всё и поехать к маме. Хочется, чтобы меня выслушали и пожалели. Вот только, судя по нашему с мамой последнему разговору, от неё едва ли стоит этого ждать. Ведь сегодня я повела себя как угодно, но точно не как мудрая женщина.

Нет. Я никуда не поеду. Я должна дождаться Роланда и задать ему вопрос, который не даёт мне покоя. Это правда, что он был прошлой ночью у Амары и обещал ей, что она будет жить в нашем доме, когда я уеду?

Или это просто наглая ложь рыжей ведьмы с богатой фантазией?

Я должна знать, что это не так. Мне это важно. Важно получить от него подтверждение тому, что всё изменилось. Что он передумал. Что тот поцелуй в карете что-то значил.

Бездна! Как же мучительно долго тянется время!

Чтобы занять себя чем-то и не сойти с ума в ожидании, достаю с верхней полки корзинку с пряжей. В нашей с мамой прошлой безденежной жизни вязание здорово нас выручало. Беретик, шарфик, добротный шерстяной джемпер своими руками — почему бы и нет?

Вооружаюсь крючком, устраиваю на коленях моток голубой пряжи. Потому что — мальчик. Голубые пинетки будут как нельзя кстати.

Вязание успокаивает. Я настолько расслабляюсь, что вздрагиваю от неожиданности, когда раздаётся стук в дверь.

Тиара опасливо заглядывает внутрь:

— Леди Эварр? Господин Кордон просил вам передать, что хозяин вернулся. Он у себя в кабинете.

— Спасибо, — улыбаюсь горничной и откладываю в сторону готовые пинетки. Любуюсь на результат своих усилий. Аккуратные и ровненькие. Должны быть впору.

Довольно поглаживаю живот. Пусть ещё плоский, но я-то знаю, что уже не пустой. Я не одна. Никогда больше не буду одна.

Подхожу к зеркалу. Убеждаюсь, что выгляжу хорошо. Разве что щёки бледные. Щипаю себя за скулы, прикусываю поочерёдно верхнюю и нижнюю губы.

Вниз по лестнице. Налево по затемнённому коридору. Замираю перед входом в кабинет Роланда. Два торопливых удара по красному дереву, и я захожу. Плотно прикрываю за собой дверь.

За окном смеркается. В кабинете горят магические светильники, один на столе и один, побольше, на потолке.

Роланд сидит за столом из тёмного дерева. Перед ним пачки листов пергамента, открытая чернильница и печать. Рука с чёрной перьевой ручкой занесена над каким-то документом.

Брови нахмурены. Бросает на меня быстрый взгляд. Не слишком-то рад мне.

— В чём дело? Я занят.

Возможно, я выбрала не самый подходящий момент для разговора. Но я и так ждала весь день, больше не выдержу. Меня распирает. Я хочу выяснить всё для себя здесь и сейчас.

Молча пересекаю кабинет. Не говоря ни слова, кладу на край его рабочего стола аккуратно свёрнутый белый шёлковый шейный платок. Тот самый трофей, который утром приволокла Амара.

Делаю шаг назад. Обхватываю ладонями локти перед собой. Склоняю голову набок. Жду.

Роланд хмуро смотрит на кусок ткани, затем на меня.

Молча поднимает левую бровь.

Растерянно смотрю на него. Чувствую себя глупо. Боже, почему я всегда теряюсь в его присутствии? Под его пронизывающим подавляющим взглядом хочется съёжиться, стать незаметной.