- Ничего, - улыбаюсь, - А что он хотел?

- Да так, - повторяется Витя, - Рабочий момент.

Я выдыхаю. И с опозданием чувствую боль. Моё имя звучало в устах у Самойлова так, безо всяких эмоций. А его до сих пор отзывается болью в груди. Почему?

- Идём в постельку? – зовёт меня Витя.

И я подчиняюсь ему. Его силе. Его нежности. Я хочу отдаваться ему целиком! Но пока не могу. А смогу ли когда-нибудь? Даже не знаю...

Дома меня ожидает ещё одна ссора. На этот раз между детьми. Они даже не замечают, как я возвращаюсь домой. Из коридора я слышу возмущённые Динкины вопли:

- Все мужики козлы! Я вообще, если хочешь знать, замуж не собираюсь!

- Да кто тебя возьмёт? Хотел бы я поглядеть на этого типа, - усмехается сын.

Он постоянно её задирает. И раньше мне это казалось вполне безобидным. Пока эти «зацепки» не стали касаться отца.

Теперь Денис злится на Динку за то, что она оправдала отца. За то, что общается с ним. Я пытаюсь ему объяснить, что сестра не обязана вторить ему, ненавидеть родителя. Пусть даже тот оступился и предал меня, её мать.

Но Денис неуступчив! Считает себя эталоном мужской справедливости. Я благодарна ему за сочувствие. Но мне одновременно больно сейчас наблюдать, как он неприветлив с отцом.

В последний раз, когда Деня был дома, и Самойлов пришёл навестить их обоих. Сын даже к нему не спустился! Остался сидеть в своей комнате. И ужинать с нами не стал. Так он стремится его наказать. Заодно и меня. Ведь я тоже повинна?

- Что за шум? – захожу, наблюдая картину.

Динка стоит, руки в боки. Деня сидит на диване. Развалившись, подобно отцу. Может то, что он очень похож на него, вынуждает сынулю так злиться?

- Мам, скажи ему! – фыркает дочь.

- Говорю, - произношу я с наигранной строгостью.

Денис, усмехнувшись, бросает:

- Козявка, - в сторону младшей сестры.

- Вы поели? – стараюсь прервать эту ссору.

- Ага, - отзывается сын, - Ты где так долго?

Я пожимаю плечами. Смотрю на часы. Уже девять. И впрямь задержалась! Ощущаю себя малолеткой, которая поздно пришла. Отвечаю расплывчато:

- Да так, рабочий момент.

- Ммм, - отзывается сын.

И глядит на меня недоверчиво. Он, скорее всего, уже понял – я с кем-то встречаюсь. И каждый раз, отправляясь на встречу, я думаю – а смогу ли однажды ему рассказать?

4. Глава 3. Илья

Квартира в кирпичном доме не слишком большая. Но я постарался создать в ней уют. Обустроил детскую спальню. А зал превратил в место отдыха для двоих. От прежнего минимализма не осталось следа.

Снежане понравилось! Она была просто в восторге, когда я развязал ей глаза. Сначала ходила и трогала каждую ведь. Осторожненько! Кончиком пальца. Как будто в музее. А после расплакалась. Села, держась за живот, на диван. И сказала сквозь слёзы:

- Спасибо.

Речь вовсе не шла о женитьбе. Когда я узнал, что она на сносях, то хотел откупиться. Вспомнить стыдно! Хотел намекнуть на аборт. Но Снежана заверила твёрдо, что будет рожать. Что хочет ребёнка. И, невзирая на то, признаю я его, или нет, готова растить в одиночку.

Я не смог бы её убедить. Я не стал и пытаться. Решил – будь, что будет! Торжок – это близко. Пока деньги есть – помогу. А она уже вслух представляла себе, каким будет наш сын.

- Мой сын, я назову его в честь папы, Никитой, - сказала Снежана, и погладила плоский живот.

Я хотел поправить её, сказать, что он наш. Но тогда ещё так не считал. А теперь?

Мальчик вышел забавным, хорошеньким. Глазки тёмные, в папу. В меня. А волосики – наш симбиоз со Снежаной. Я помню момент, когда Снежка сказала:

- Рожаю, - и сползла по стене.

Всю дорогу, до самой больницы она повторяла:

- Не бросай меня! Масичка, миленький, ты только меня не бросай!