— Сейчас подъеду. Мы как раз с кнопкой на пляж собирались.

Наше — Макс подарил мне двадцать процентов на день рождения — кафе расположено на набережной, но это не какая-нибудь шашлычная или столовая. Вполне приличное заведение с ценами чуть выше средних.

Труба оказывается не настолько поврежденной, как я успела себе представить. Мастер приезжает практически сразу после нас с кнопкой, успокаивая меня и всю команду тем, что починить все получится в кратчайшие сроки.

— Кушать хочешь? — спрашиваю у гуляющей по кухне в качестве исключения дочери.

Она с важным видом инспектирует все полочки, до которых может дотянуться, а Ваня, помощник повара, за ней присматривает по моей просьбе.

— Ага.

Детское меню у нас тоже имеется, так что его я и подсовываю Диле. Она водит пальчиком по страницам с умным видом, мучает Арсена, нашего шефа, нелепыми вопросами.

Кнопку здесь все любят, и она тоже считает команду второй семьей, поэтому ведет себя раскованно. К Игнату Диляра долго привыкала, Макса с рождения знает, с ним все понятно. В голове так и крутится вопрос, почему Риналя она подпустила близко к себе, увидев всего один раз в жизни.

— Посидишь пока здесь, ладно? Маме надо заплатить дяденьке за работу.

— А эклер потом можно будет?

— Можно, — кивком прошу Нюру, официантку, которой повезло меньше всего, приглядеть за кнопкой.

Мастер предупреждает, что в ближайшее время неплохо было бы заменить еще несколько коммуникаций, связанных с водой. Кафе Макс купил для души фактически с рук, это всегда было его мечтой детства, так что я не удивляюсь неисправности некоторых систем.

Перед открытием мы сделали ремонт, но до чего-то руки так и не добрались. Постепенно делаем все под себя, в прошлом месяце, например, заменили полностью мебель.

— Спасибо. Я обязательно перезвоню вам в ближайшее время.

Провожаю мужчину к выходу для персонала и возвращаюсь в зал.

Кнопка за обе щеки уплетает эклер, размазывая шоколад по лицу и довольно щурясь, а Риналь двигает к ней тарелку с еще одним.

7. Глава 4

Первым делом хочется пойти и накричать на Нюру, которую я приставила к дочери, но, оглядев зал, прихожу к выводу, что официантка ни в чем не виновата. Почти все столики заняты, она всего лишь делала свою работу.

— Простите, — Нюра как раз проскальзывает мимо с заполненным грязной посудой подносом. — Девочки не справлялись, а тот мужчина назвал ваше имя…

— Работай спокойно, все в порядке.

Я подхожу к столику и, оглядев счастливую кнопку, присаживаюсь рядом с ней. Прямо напротив Риналя.

— Малыш, мы договаривались только на один, — ловлю ее лапку и откусываю добрую часть от эклера. Так хоть Дильке меньше достанется, она и без них шоколада налопалась дома.

— Но они такие вкусные! — заливается хохотом моя малышка, вонзая зубы с другой стороны.

Крем вылезает из теста, плавится из-за соприкосновения с горячей кожей. Дилька вся чумазая, ручками только размазывает шоколад по лицу. Мне на юбку попадает одна жирная капля.

— Мамочка! У тебя грязно, — кнопка тычет рядом с запачканным участком, делая все еще хуже.

Пусть юбка теперь безнадежно испорчена и, скорее всего, с концами, я совсем не сержусь. Кнопка — лучшее, что случилось со мной в жизни, даже если в первые месяцы я думать не могла об этой беременности. Одно только осознание, что у меня в животе живет и развивается маленький человек, заставляло слезы литься градом, а уж размышления о дальнейших перспективах и будущем могли вогнать меня в настоящую истерику.

Почти сразу после сдачи экзаменов и защиты диплома я приехала в гости к маме с Максом. Мне выделили отдельную комнату, ни о чем не спрашивая. Через несколько недель затворничества мама начала намекать, что Риналя там без меня могут и увести. Тогда-то я, разрыдавшись, во всем призналась.