Целый первый этаж в элитном коттедже. Из пожеланий — неограниченный полет моей фантазии. Бюджет заложен, но такими цифрами, что я на слюну исхожу. Поскорее хочется взяться за работу.

— Я пить хочу.

У любой мамы в сумке обязательно должен быть минимальный набор выживания. Я быстро научилась таскать с собой все необходимое, чтобы потом не бегать с горящей пятой точкой по улицам в поисках.

— Аккуратнее только.

Но, как говорится, аккуратность — не наш конек. Дилька улыбается, заливая себе подбородок и футболку водой, а я спасаю планшет из этой плавательной операции. Новый же совсем, я только в прошлом месяце расщедрилась на модель получше.

— Здесь остановите, пожалуйста, — прощу таксиста высадить нас чуть раньше.

Диля уже извелась вся в этом детском кресле, еще немного, и истерики будет невозможно избежать.

— Я бы хотела жить здесь, — оглядывается по сторонам ребенок. — Красиво.

Да, здесь я с дочерью согласна. Только мне, чтобы заработать даже на самый дешевенький домик в таком месте, придется три жизни отпахать без выходных. А потом понять, что этого недостаточно, и продать душу дьяволу. Все-таки элитный жилой поселок, недавно отстроенный, с личным штатом охраны.

— А наша квартира тебе уже не нравится, бесенок?

— Нравится. Только папы не хватает.

У меня сердце сжимается.

Диля в последнее время часто стала поднимать эту тему. Нет-нет, а зациклится. Папа то, папа это. У меня язык не поворачивается придумать, что он космонавт. Не хочу обманывать собственного ребенка.

— Давай ручку, — протягиваю свою немного взмокшую ладонь. — Какие киндеры ты хочешь? Для девочек?

Куплю ей целую коробку. Может, хоть они компенсируют наличие всего одного родителя.

— С животными.

Мы с Дилей останавливаемся возле нужных ворот, я набираю заказчику. Вызов проходит, по ту сторону громыхает какой-то рок во время гудков, но ответа нет. Странно.

Толкаю дверь осторожно, и она поддается. Осматриваюсь бегло, усаживаю Дилю на садовые качели и прошу ее оставаться здесь. Ребенок она у меня послушный, с мамой спорить не привыкла.

— Добрый день? — крадусь в дом. — Мы с вами договаривались, я звонила…

— Здравствуй, Вика.

Этот голос я не слышала уже очень давно. Глубокий, бархатистый, с характерной мужской хрипотцой.

Я медленно, на негнущихся ногах разворачиваюсь и цокаю каблуками в сторону выхода.

Не могу.

Не хочу.

Я не обязана.

— Вик, стой.

Меня перехватывают за руку. Вокруг запястья оборачиваются пальцы со слегка шероховатыми подушечками. Обжигает так, что при чуть меньшей концентрации я могла бы взвыть от боли.

Фантомной, разумеется.

Потому что ничего у меня не прошло.

— Отпусти, — цежу сквозь зубы.

Я буду долго отмываться от этого простого прикосновения. Но позже. А сейчас нужно как-то собрать по крупицам всю храбрость и убраться к черту из этого дома, в котором я задыхаюсь.

Лишь бы Диля ни о чем не догадалась. Она мои эмоции считывает на раз, эмпатия сильно развита.

— Давай поговорим, — не отступает.

— Нам не о чем, — выдергиваю руку резко.

— То есть ты не собираешься рассказывать о том, что у меня есть дочь?

Он знает.

Господи, он знает о Диле…

Страх темными лианами опутывает все внутренности. Я словно возвращаюсь в прошлое, в тот самый день, когда моя жизнь разделилась на две составляющие. Болезненное «до» и «после», с которым так и не получилось смириться, как бы я себя ни обманывала.

3. Глава 1 (2)

— У тебя? — оборачиваюсь к Риналю, чтобы заглянуть в его подлые предательские глаза. — У тебя нет дочери, тебе показалось.

— Предлагаешь взять и забыть о собственном ребенке?

— Можно подумать, тебя это действительно волнует. Не переживай, на алименты я подавать не буду, на имущество твое тоже не претендую. Диля только моя, запомни. Приблизишься к ней…