– Что? – мужчина оказался сбит с толку. Он размял шею, и я подняла голову повыше, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Бумаги передам.

– А… – он рассеянно кивнул и очень быстро вышел из квартиры, оставляя меня один на один с вопросом.

Почему Макс не сказал ничего о переговорах своему партнёру и лучшему другу?

Почти весь оставшийся день я потратила на уборку, чтобы к нашему с мужем празднику дом сиял чистотой. Потом, когда Лизонька проснулась, решила приготовить Максу ужин из того, что было в холодильнике – мясо запечённое с овощами на подушке из картошки, не изысканно, но вкусно и сытно. Его часто готовила моя бабушка, и я с детства любила запекать именно так.

Когда я ещё не была в положении, Макс и свекровь приучили меня, что свежий ужин для мужа после работы – это святое. Дарья Владимировна сказала, что ни разу в жизни не предложила своему мужчине вчерашнее и от невесты её сына ждёт того же, и я усвоила это правило, хоть и в своём питании не придерживалась его. А вот когда я забеременела Лизой и стала больше уставать, сил на каждодневную готовку не было совсем, и Максу пришлось смириться и есть разогретое. А после родов я и вовсе приучила его заглядывать в холодильник и добывать себе еду самостоятельно. Он смотрел косо, но ничего не говорил.

Правда, потом я узнала, что старые привычки вытравить из взрослого мужчины не так просто и он решил проблему визитами к свекрови.

– Что плохого, если я приготовлю поесть, пока Лиза спит, а вечером разогрею нам эту еду? – спросила я как-то у неё.

– Разогревать ты можешь для собаки и себя, милая моя. А мой Максим не привык к застоялой и заветренной пище.

Если честно, тогда я разозлилась и подумала, что мужчина, с детства которого окружали две старшие сестры, мать, её сестра и бабушка, будет требовательным в этом плане. Но Макс не устраивал большие скандалы из-за еды. Он даже сам заказывал её на дом, а иногда и ходил в рестораны, чтобы мне не приходилось стоять у плиты после особенно тяжелых дней с Лизой, когда она болела. И даже приносил мне оттуда какой-нибудь десерт, но чаще всего я уже спала без задних ног.

– Скажи «папа», – учила я дочку, подтащив люльку к нашему шкафу.

Я разбирала старые платья и выбирала наряд к годовщине. Розовое платье с выпускного навевало воспоминания о беззаботных днях. А в чёрном я простилась с самым близким человеком в своей жизни. Я сглотнула вязкую слюну и отодвинула его подальше, чтобы не видеть. Голубое полупрозрачное платье подарил мне Макс ещё до свадьбы, но тогда я стеснялась одеваться в такое. После – мне не позволял животик. А ещё позже родившаяся Лиза и пара лишних кило. Но сейчас я без проблем влезла в него и пригладила на себе, смотрясь в зеркало.

Мне казалось, роды и семейная жизнь не очень меня изменили, но в голову тут же пришли слова свекрови, и я принялась осматривать себя более придирчиво. Волосы взлохмачены, а под глазами залегли тени от недосыпа, кожа у меня была тонкой и малейшие перемены тут же отражались на ней – то пигментация от солнца и веснушки, то вот синяки. Ещё и бледная кожа краснела и на холоде и на жаре, а подарок Макса оставлял мало простора для воображения, слишком открытый наряд.

Я отложила платье, решив в пользу розового. Легкое платье без рукавов и с квадратным вырезом, не демонстрирующим грудь. Не такое соблазнительное, как голубое, но надёжное и любимое, я всегда доставала его, когда требовалось выпрыгнуть из джинсов.

– Что тут у нас… – я нечаянно задела бедром соседний ящик, где Макс складывал свои галстуки, и взгляд тут же выцепил между тёмных и серых тонов что-то ярко-розовое. Я бы не заприметила эту коробочку, лежи она где-то в моих ярких вещах, но в шкафу Макса у неё не было и шанса. Я тут же захлопнула дверцу и счастливо улыбнулась, покачав головой.