– Вероника, что с тобой произошло? Кто тебя обидел? – я больше не могу контролировать свой голос.

Если кто–то прикоснулся к ней, причинил боль, я убью его. Хватаю ее за руку и тяну на себя.

– Не молчи, прошу тебя! Скажи, кто? – это вообще мой голос?

А что если объявился Лев и наплел ей какого–нибудь бреда?

Взгляд Ники совершенно безумен. Я никогда не видел в нем столько ненависти и столько боли. Она открывает рот и начинает шептать, а я впервые в жизни боюсь. Мне страшно услышать ее слова.

– Ты! – смотрит с вызовом в мое лицо: – От тебя за версту разит другой женщиной.

Отшатываюсь от ее слов, как от пощечины.

– Уходи. Я не хочу больше играть. Ты выиграл.

Делаю шаг назад, смотрю на женщину, которая никогда не была моей. Мы так любим с ней играть. Я никогда не задумывался о том, что однажды эта игра может сломать ее.

Или меня.

Покидаю ванную комнату, на ходу подхватываю какие–то вещи и выхожу из дома. Я не уеду, не оставлю ее в одиночестве. Я буду поблизости, чтобы быть готовым к ее возвращению.

Она обязательно вернется.

15. Глава 14 Белый флаг

Распахиваю отекшие глаза и смотрю в потолок. Не думать, не анализировать. Чтобы вернуться, нужна привычная и расписанная по часам жизнь. Встаю с постели и иду в душ. На полу остались лужи, но я не обращаю на них внимания. Возле унитаза валяется мокрая одежда, которую я стягивала в ночи впопыхах. Не смотрю на нее.

Мне не нужны лишние напоминания о ночной истерике, я стараюсь ее забыть и вернуться в обычную жизнь. Теплая вода возвращает меня, смывает отчаяние и уносит его в трубы канализации. Там ей будет самое место.

Вытершись насухо, я леплю под глаза патчи, а сверху натягиваю тканевую маску. Нужно вернуть лицо, убитая неведомым горем женщина в отражении меня не устраивает. Закидываю в рот обезболивающее и иду в гардеробную.

Без разбора хватаю черные джинсы и белую свободную рубашку. Выбираю самое красивое белье и надеваю все это. Макияж и укладка добавляют образу свежести. Через полчаса из отражения смотрит немного грустная, но привлекательная девушка.

Выровняв спину и плечи, выхожу в кухню–гостиную, в которой тихо работает телевизор, а муж, сидя на диване, внимательно слушает ведущую. Девушка рассказывает про сгоревший в ночи склад, а я прохожу на кухню и открываю холодильник.

– Где Надежда Васильевна? – спрашиваю Артура абсолютно спокойно и рассматриваю еду на полках, обдумывая, что съесть на завтрак.

Последний прием пищи был почти сутки назад, поэтому желудок начинает выдавать протестующие звуки.

– Я попросил Надежду Васильевну прийти после обеда. А с завтрашнего дня отпустил ее в отпуск на неделю.

– Хорошо, – киваю я и начинаю доставать из холодильника соленую рыбу для бутерброда. – Она давно говорила, что хочет навестить детей в Питере. Будет повод.

Спиной чувствую взгляд мужа и ощущаю приближение, как моряк чует шторм за мили.

Выставляю на стол творожный сыр, листья салата, яйца, молоко.

Включаю кофемашину и ставлю сковороду на плиту.

– Тебе как всегда? – вполне мирно спрашиваю у мужа и поднимаю взгляд.

Артур стоит в спортивных штанах и мятой футболке. Он выглядит собранным, но довольно уставшим. Скорее всего, не спал всю ночь, но мне плевать. Это не мои проблемы.

– Да, пожалуйста, – отвечает он и продолжает наблюдать за мной, осматривая с головы до самых ног.

Я знаю, что Артур сходит с ума от моих босых ступней. Нарочно встаю на носочки и тянусь на верхнюю полочку за багетом. По шее бегут мураши от ощущения тяжести взгляда мужчины рядом со мной.

– Я сегодня хочу весь день провести в цветочном на Вавилова. На девочек много жалоб, – бодро рассказываю мужу о планах, пока готовлю завтрак – яичницу и бутерброды с рыбой.