– Что делаешь, сволота?! – дали ему в морду рабочие. – Сколько людей вокруг него кормилось?! Скольких он от фронта спас?!

На счастье Лебедева-старшего на пролетке подъехали брат Арсений и племянник Лёнька. Они парой выстрелов поверх голов разогнали толпу, перевязали, отвезли раненого в больницу. Там сделали операцию. Врач сказал, что есть надежды, поскольку пострадавший ничего не ел перед ранением. В противном случае начался бы перитонит – воспаление брюшины. А так, хоть рана серьезная, – пробит желудок – однако, есть надежда. Жена Анфия Павловна и мать Акулина Никаноровна дневали и ночевали в больнице. Вернувшиеся с «революционных дел» Коля с Шуркой заколотили разбитые окна в жилом доме досками, снова отправились строить новую жизнь. Они бывали у отца, но редко – было полно работы по созданию коммунистических молодежных организаций. Навещали родича и Арсений Федорович с Лёнькой. Первый стал заместителем председателя городского революционного трибунала, второй – сотрудником Московской ЧК. Их пайками кормились две семьи Лебедевых.

В Москве, куда переехало из Питера советское правительство, между тем, закрылись банки, следом – заводы и фабрики. Настало время массовой безработицы, а там – и голод. Съели собак с кошками. Отобрали у извозчиков и пустили на мясо коней. Дошло до того, что стали выкапывать из могил и поедать «свежих» покойников. Анфии Павловне с ее большой семьей – шестой ребенок Костя родился в июле семнадцатого – помощи родственников не хватало. Украшения, подаренные мужем, все часы, включая наградные Александра Федоровича, его медали, носильные вещи – все было променяно на продукты.

Бабушке Акулине Никаноровне и невестке Аглае надоели консервы, получаемые на пайки Арсением Федоровичем и Лёнькой. Они «по случаю» купили мясца. Отведали приготовленного. Их начавшие окоченевать тела в пене обнаружил Коля, зашедший к бабушке «подхарчиться». Пришедший врач лишь развел руками:

– Отравление трупным ядом. Медицина перед ним на сегодняшний день бессильна! Сейчас выкапывание из могил и продажа мяса покойников поставлены на поток. У нас масса подобных случаев!

– Найди! – велел Арсений Федорович Лёньке.

Лёнька с чекистами искал торговцев мертвечиной неделю. Потом доложил отцу, что собственноручно всех «шлёпнул».

– Перед смертью хоть погонял? – мрачно уточнил дядя.

– Еще как погонял! Кровью умылись! Сапоги мне целовали, чтобы пристрелил поскорее!

Потом выписали из больницы Александра Федоровича. Коля и Анфия Павловна привели его под руки домой. Только прилег с дороги – подкатил мотоцикл с коляской и двумя чекистами в кожаных куртках.

– Собирайтесь, гражданин Лебедев! С вами хочет поговорить председатель ВЧК товарищ Дзержинский. Вещи можно не брать!

На улице перед домом уже собрался народ.

– Алексашку Лебедева – милитариста в ЧК везут, – слышалось в небольшой толпе.

Александра Федоровича усадили в коляску.

– Не растрясите! После ранения он, – попросила водителя Анфия Павловна.

– Так, товарищи-граждане! – обратился к народу чекист. – В доме ничего не трогать, семью не обижать!

В бывшем здании страхового общества «Якорь» Александру Федоровичу доводилось бывать. Правда, выше второго этажа его не пускали. Сейчас он попал на третий этаж в кабинет, некогда принадлежавший управляющему заведением.

– Садитесь! – указал на стул худощавый человек с большими залысинами, длинной бородкой «клинышком», щегольскими усами, одетый в солдатскую гимнастерку. – Ваш брат – Арсений Федорович участник революции тысяча девятьсот пятого года, политкаторжанин, герой Октябрьской социалистической революции, член коллегии Московской ЧК, заместитель председателя Московского революционного трибунала. Ваш племянник – Леонид Арсеньевич – активный участник Октябрьской и Февральской революции, сотрудник Московской ЧК. Ваши сыновья Николай и Александр тоже участвовали в революционных событиях, сейчас создают революционные ячейки коммунистической молодежи. А с кем вы?