– Сочувствую, – сказала Крис и сунула сценарий под мышку. – Кстати, Уилли, вы не видели платье, которое я купила Риган на прошлой неделе? Голубенькое ситцевое?

– Да, я видела его утром в шкафу.

– Куда вы его положили?

– Оно там.

– Вы, случайно, не забрали его по ошибке вместе с другой одеждой, чтобы отнести в стирку?

– Оно там.

– Вместе с грязным бельем?

– В шкафу.

– Там нет. Я смотрела.

Уилли хотела что-то ответить, но промолчала, обиженно поджав губы.

В кухню вошел Карл.

– Добрый вечер, мадам. – Он подошел к раковине и налил стакан воды.

– Поставили мышеловки? – спросила Крис.

– Крыс нет.

– Вы поставили их?

– Конечно, я поставил их, но чердак чист.

– Скажите, Карл, как вам понравился фильм?

– Захватывающий, – ответил он. Впрочем, его голос, как и лицо, оставался бесстрастным.

Напевая себе под нос песню «Битлз», Крис собралась было выйти из кухни, но неожиданно для себя обернулась. Может, спросить его еще разок?

– Вы легко купили мышеловки, Карл?

Все так же стоя к ней спиной, тот ответил:

– Да, мадам. Никаких проблем.

– В шесть часов утра?

– Есть круглосуточный рынок.

Легонько шлепнув себя по лбу, Крис пару мгновений смотрела вслед Карлу, после чего шагнула к двери.

– Вот черт! – пробормотала она себе под нос.

После долгой приятной ванны Крис подошла к шкафу в своей спальне за халатом и обнаружила пропавшее платье дочери. Оно валялось на дне шкафа. Крис подняла его. С него даже не были сорваны магазинные бирки.

Что оно здесь делает?

Крис попыталась вспомнить, что было после покупки. В тот день она купила не только это платье, но и пару вещей для себя. Должно быть, я сложила все вместе, решила Крис.

Она отнесла платье в спальню Риган, где повесила его на вешалку в шкаф к другой одежде. Встав руки в боки, оценивающим взглядом окинула гардероб дочери. Замечательно. Красивые платья. Да, Рэгз, это тебе не в Европе у папы, который никогда не пишет и не звонит.

Отвернувшись от шкафа, Крис больно ударилась большим пальцем ноги о ножку комода. О господи, до чего же больно! Она подняла ногу, чтобы помассировать место ушиба, как вдруг заметила, что комод стоит на новом месте, передвинутый фута на три. «Неудивительно, что я ушиблась. Должно быть, Уилли передвинула комод, когда делала уборку».

Крис спустилась вниз с полученным от агента сценарием.

В отличие от просторной гостиной с огромными окнами-эркерами, из которых открывался вид на мост через Потомак, в кабинете ощущалась некая безмолвная плотность, как будто он был полон секретов, которыми шепотом делились друг с другом богатые дядюшки. Высокий камин, сложенный из кирпича, обшитые вишневым деревом стены, массивные потолочные балки, как будто выпиленные из какого-то старинного подъемного моста. Единственными намеками на день сегодняшний были модернового вида бар, хромированные стулья с замшевыми сиденьями и мягкий диван с цветастыми подушками фирмы «Маримекко». Крис с комфортом улеглась на диване со сценарием в руках. Между страниц лежало письмо от ее агента. Она достала его из конверта и перечитала.

«Вера, надежда и милосердие». Фильм-триптих, каждая часть со своим составом актеров и режиссером. Ей предлагался фрагмент «Надежда».

Название Крис понравилось. Слегка скучноватое, но изысканное. Возможно, потом его поменяют на что-то вроде «Рок-звезды и добродетель».

Звякнул дверной звонок. Бёрк Деннингс. Одинокий, без семьи, он частенько наведывался к ней. Крис встряхнула головой и кисло улыбнулась, услышав, как режиссер скрипучим голосом отпустил какую-то гадость в адрес Карла. Тот, похоже, был ему крайне неприятен, и Деннингс постоянно его изводил.