Во втором случае, вообще говоря, прототип либо остается частью творческой истории произведения и не сохраняет значения для его художественной системы (примеры этого рода мы не будем рассматривать), либо встроен в произведение так, что отсылка к нему от героя – предполагается, как в цитате, включенной в художественный текст, предполагается отсылка к источнику, из которого она взята.

В литературе 1920‐х гг. можно указать несколько таких романов, герои которых проецируются на прототип подобным образом. Один из них – «Скандалист, или Вечера на Васильевском острове» (1927) В. Каверина.

Роман интересен в большей степени как раз благодаря тому, что построен целиком на прототипах, взятых вместе с их литературно-бытовым окружением, и рассчитан на прочтение именно в этом плане. В этом же плане и выдержаны настоящие заметки.

Творческая история романа освещена автором в одной из статей, где отмечено, что важнейшим звеном работы стало «появление Некрылова»566. В нем определенная читательская аудитория должна была легко угадать прототип – В. Б. Шкловского.

Персонажи первых рассказов Каверина можно определить, пользуясь подзаголовком «Пятого странника», – «театр марионеток». Дальнейший путь очень скоро привел писателя к противоположному принципу построения персонажа – «созданию характера» (письмо к Горькому от 20 декабря 1923 г.)567