Восторженность уходит от меня,
Как лучший друг уходит – не прощаясь.
Земля, вокруг своей оси вращаясь,
Уносит тень растаявшего дня.
Под каменным мостом течёт вода,
Потеряна давно дорога к дому…
И от меня – как женщина к другому —
Восторженность уходит – навсегда.
Апрель 1977
V. «Вереница милых лиц…»
Вереница милых лиц,
Лица – без конца…
Им – свет девичьих светлиц,
Мне же – свет Лица.
Сердце лечит только яд,
Греет только дым…
…Донна Анна, говорят,
Счастлива – с другим.
1977
VI. «Что же делать, девочка! Луна…»
Что же делать, девочка! Луна
Ныне вновь зовёт меня в дорогу.
За меня на сон грядущий Богу
Помолись, «ничейная» жена.
Что же делать, девочка! Печаль
Вновь меня уводит прочь от счастья.
Мне сжимает пленные запястья
Цепь Судьбы – безжалостная сталь.
Что же делать, девочка! Стена
Непреодолима между нами.
Серебрясь холодными лучами,
В дальний путь зовёт меня Луна…
1977
VII. «Здравствуй, я люблю тебя, прощай…»
«Здравствуй, я люблю тебя, прощай…»
Неизбежность встречи – и прощанья.
И меж ними – словно обещанье —
Свет любви, зажжённый невзначай.
Если ты влюблён – не обещай
Вечности в любви: она не вечна.
Как ни грустно, счастье быстротечно:
«Здравствуй… я люблю тебя… прощай…»
1977
Забытые восьмистишия
(1977)
I. «Царевна Несмеяна умерла…»
«Царевна Несмеяна умерла», —
Сказал мой друг с оттенком сожаленья.
И эта весть легла на Солнце тенью,
И мир сокрыла горестная мгла.
И лишь слова на тоненьких листах
Бумаги знали истину обмана.
«…A умерла царевна Несмеяна, —
Добавил друг, – с улыбкой на устах».
Май-июнь 1977
II. Немон[5]
(«Имени страннее нет. Небрежность…»)
Имени страннее нет. Небрежность
Взмаха – и удар копья разящий.
Немон – значит ненависть и нежность.
Некто N. Немой. Не-говорящий.
Некто N. He-зримый. Не-весомый.
Не-земной. Да был он или не был?
Демон, верой в Господа ведомый,
Молния, ударившая с неба.
12.01.1977
III. «Бейте в набат, христиане!..»
Бейте в набат, христиане!
Мир умирает во мгле.
Жребий смертей и страданий
Выпал российской земле.
В душах Господних созданий
Отблеск надежды угас.
Бейте в набат, христиане:
Близок неведомый час!
Март 1977
IV. «Я верю: завтра будет новый день…»
Я верю: завтра будет новый день,
И Солнца луч сквозь облака пробьётся.
По улицам столицы разольётся
Твоё благоухание, сирень.
Исчезнет ночи пасмурная тень,
И птичья стая в небеса взовьётся,
И город мой, проснувшись, улыбнётся.
Я знаю: завтра будет новый день.
1.09.1977
V. «Вот мнения о сущности примет…»
Вот мнения о сущности примет:
Есть люди, им подвластные.
Иные, Напротив, говорят: приметы – бред.
…Незрячие – одни, а те – слепые.
Подчас Добро не отличить от Зла
И холод лести – от тепла участья.
Подчас приносят счастье зеркала Разбитые.
И горе – сны о счастье.
Июнь 1977
VI. «Мне снилась смерть любимого созданья…»
Мне снилась смерть любимого созданья
А. Блок
Мне снилась смерть любимого созданья.
Явился Божий Ангел предо мной,
И в древний храм, исполненный молчанья,
Он ввёл меня в безлунный час ночной.
Все юноши, влюблённые в созданья
Своей мечты, молились там, скорбя.
Был траур. Были свечи, отпеванья
И гроб, в котором не было – тебя.
Июнь 1977
VIII.[6] «Я превращу весь мир в волшебный сад…»
Я превращу весь мир в волшебный сад.
Деревьям дам я вечное цветенье,
И музыку заменит птичье пенье
И нежный звон невидимых цикад.
Я улыбнусь – и явью станут сны,
И век чудес на землю вновь вернётся,
И осень златоликая сольётся
С ликующею зеленью весны.
Март 1977
IX. «…И за все признанья на бумаге…»
…И за все признанья на бумаге,
И за все бессонные огни
На каком ещё Архипелаге
Суждено нам кончить наши дни?
Грозный рок, куда же ты нас гонишь?
К смерти ли… страшней которой нет?
Но ГУЛаг, Елабуга, Воронеж