Сквозь двери, стены, сейфы пролечу
И станет мне моё досье известным,
А вдруг я после жить не захочу?!
Когда бумаги вытащу полпуда,
Знакомый почерк там увижу вдруг,
Узнаю, что любовь моя – Иуда,
А чаще всех стучал мой лучший друг,
Как дальше жить тогда, кому поверить?
Прости, мой Бог, что с просьбой шёл к тебе.
Пускай навеки запертыми двери
Останутся в архивах КГБ!
30 апреля 1995
Летающий кот
Чёрный кот напролёт третьи сутки дежурит на крыше.
Чёрный кот (ночь придёт), – не моргая, на небо глядит.
А внизу по амбару гуляют весёлые мыши.
Очень рады тому, что у Васьки пропал аппетит.
Дядя Ваня кота своего ждёт напрасно на завтрак.
В блюдце скисло опять молоко, пропадёт колбаса.
Чёрный кот невесом (так положено), полон азарта.
Он готовит себя к путешествию на небеса.
Васька ранее жил, как котам полагается прочим,
Как и все: за мышами гонялся, ловил воробьёв,
Но однажды на крышу залез
чёрный кот чёрной ночью.
Чашу неба увидел наполненную до краёв
Разноцветными звёздами, жёлтой рогатой Луною
И разлитым небрежно таинственным Млечным Путём
– Васька прыгнул к Луне,
но, подхваченный силой земною,
На четыре опоры во двор приземлился потом.
Он секунду летел или две. Это, впрочем, не важно.
Только птицей себя он почувствовал, а не котом.
Понял он – надо пробовать! Небо сдаётся отважным.
Надо лишь захотеть то, чего не имеет никто.
Чёрный кот хочет быть только там,
где ни разу он не был.
Он готов голодать, обретая положенный вес.
Чёрный кот (не мешайте ему!) улетает на небо.
Чёрный кот ещё верит в присутствие тайн и чудес.
5 июля 1992
Думка о котах различного возраста
А когда-нибудь пытались вы погладить
Уличного взрослого кота?
Даже при весьма высокой плате
Он не согласится никогда.
Вспомнит, как мальчишки подзывали:
«На – сардельку, – увеличь свой рост!»
Никакой сардельки не давали.
Что есть силы дёргали за хвост.
Как с тех пор в людскую верить ласку?
Взрослый кот имеет зоркий глаз.
Никогда не ходит без опаски —
И имеет рядом тёмный лаз.
…Привелось погладить мне котёнка.
Он ещё доверчив был и глуп.
Он, подставив мягкую шерстёнку,
Улыбнулся краешками губ.
Он, клянусь, так нежно улыбнулся,
Не бежал он в страхе от меня, —
Стало за него тревожно, грустно,
Ведь не все такие, как вот я.
И хотелось испугать его мне,
Чтобы к людям больше он не шёл.
Чтобы крепко-накрепко запомнил,
Рановато к ним идти ещё.
Дураков, садистов нынче – пропасть.
Ты не забывай, котёнок, бди!
А исчезнут глупость и жестокость —
Вот тогда лишь к людям подходи.
1980
Монолог чудовища Несси
Летом 1934 года, соблазнённый наградой за поимку легендарного чудовища из озера Лох-Несс (который журналисты любовно назвали «Несси»), охотник на львов, американский снайпер Уитвел много дней и ночей провёл в засаде на неведомого зверя. Стрелял в воду при появлении малейшей ряби на поверхности озера.
С тех пор ихтиозавра больше никто не видел.
Я – чудовище Несси.
Я живу под водой,
И не сблизиться вместе
Мне с людскою ордой.
Пусть я зверь с виду гадкий
И плавник на спине,
Но людские повадки
Не по мне, не по мне.
Я отчаян был смолоду.
На поверхность всплывал
И высовывал голову,
Нос повсюду совал.
На людей я в обиде.
Люди могут предать.
Я ведь многое видел,
Опыт мог передать.
Плыл я к людям, но понял,
Что до глупости смел.
Только голову поднял —
Тут же взят на прицел.
И не видел я смолоду,
Где друзья, где враги,
И стреляли мне в голову,
Чтобы выбить мозги.
Смотрят люди в бинокли
И вздыхают: «Пострел…
Нет рептилий. Подохли.
Как же он уцелел?
Почему вслед за всеми
Не замолк, не затих?
В наше сложное время
Быть не может таких!
Вероятно, он с голоду