«По дороге встречаем схимника И.

– Благословите, батюшка!

– Я не батюшка, – улыбается он. – Господь благословит.

– Ты мамочку слушаешь? – обращается уже к Алешке. – Ну, слухай, слухай. Она у тебя очень хорошая, хочь и жизнь у ней была нескладная…

– Батюшка, а есть сейчас в Лавре такие старцы, как раньше?

– Старцы наши Антоний и Феодосий, им молитесь… Какие старцы! Стариков и то пара осталась. Вот уйдем мы, вас всех, и монахов молодых тоже, бесы заедят…

Надолго врежется в память неслучайная эта встреча: вытянутое худое лицо подвижника с густой струящейся бородой, хрипловатый голос и “недневные” глаза, видевшие очень много на своем веку, всему знающие цену… Как хорошо было возле него! Словно добрался в годину лихого ненастья до людского приветливого жилья, где в печурке жарко полыхают поленья…»

Обложка – лицо книги, она должна сразу давать определенный настрой, точно соответствовать главной идее автора. Для готовившейся к выпуску книжки было перебрано много вариантов, но все – не то… И вдруг как-то Сергей Ф. показал сделанную им фотографию о. Илариона в его келье. Сразу стало ясно: ничего лучшего не придумаешь. Схиархидиакон, бегавший мирской славы, был не совсем доволен, конечно, однако по своей любви и смирению дал благословение.

В 20-м корпусе у Дальних пещер о. Иларион жил в той самой келье, где когда-то обитал преподобный Кукша Одесский. Удивительным образом во многом о. Иларион шел по стопам этого духоносного старца. Жизнь их обоих была тесно связана с тремя святыми для православных местами: Горой Афон, Почаевом и Киевом. Однако место упокоения эти неугомонные странники обрели не в лаврах, а «вне стана»…

Однажды, в той келье в 20-м корпусе, старец попросил меня почитать Псалтирь.

– Располагайся за аналойчиком, – сказал о. Иларион и дал старинную книгу.

Книжка была намоленная, на церковно-славянском языке, читать по ней было усладой для души… Кажется, старец остался доволен.

Одной из «достопримечательностей» кельи был стоявший в ней гроб. Увидев, что он привлек мое внимание, о. Иларион сказал:

– Случается, ко мне приезжает гость, которому нужен ночлег. Тогда я спрашиваю: «Где тебе постелить? Хочешь – в гробу?»

Когда мы приходили к о. Илариону вдвоем с супругой, то, если нам везло, он выходил и устраивался с нами на скамеечке, под сенью деревьев. Конечно, редко оставались мы с ним одни – слишком многие тянулись к старцу за советом, за скорой духовной помощью. Отчетливо помню, что пару раз архидиакона и вызывать из келии не приходилось – он знал, что к нему пришли, и «выпархивал» навстречу.

На вопрос при прощании: «Что вам принести?» – ответ обычно был такой: «Мне ничего не нужно, только Царствия Небесного…» Зато сам он любил угощать, щедро раздавая поступившие ему накануне «благословения». Как-то он угостил нас деревенской ряженкой, приготовленной в печи. Такая уж была вкусная-превкусная… Еще ему приносили свежий березовый сок. Он его нам тоже советовал употреблять.

Однажды разговор с о. Иларионом коснулся науки. Запомнилась его фраза: «Раньше ученых людей было мало, зато умных много. А в наше время – наоборот…» Конечно, умные люди – это те, кто живет по заповедям Божиим.

Когда старец, казалось, навсегда уехал на Афон, для всех знавших его это была тяжелая потеря. Утешали только мысли, что ему там, наверное, лучше и на то есть воля Господня. Иногда из Болгарии приходили какие-то скудные новости об о. Иларионе. Например, что он лежал в больнице или что он шел к зографским монахам, а греки его не пустили.

Помню еще один эпизод, возможно относящийся к более раннему времени, рассказанный Надеждой. Они со старцем ехали по Софии. В болгарской столице, как и в Киеве, много назойливой, бьющей наотмашь рекламы. Когда Надежда показала рукой на мелькнувшее за стеклом очередное «чудо», о. Иларион промолчал. Но почти тут же тянет ее за рукав: «Смотри, смотри! Зато мишка какой хороший…» Это был русский мишка – символ московской Олимпиады-80, непонятным образом уцелевший через два десятка лет в чужой стране. Редкий дар: не увидеть непотребное и тут же найти, чему порадоваться. Притча, оставленная о. Иларионом в назидание всем нам…