Мои воспоминания прервал звонок домофона, трели которого едва угадывались в глубине дома сквозь распахнутые настежь двери в сад.

«Кого это с утра по раньше черт принес?», – подивилась я, но, немного поколебавшись, все же поднялась и отправилась в дом.

Взглянув на экран домофона, мужчину, в настоящее время топтавшегося у калитки, я не узнала. Пожалуй, я и вовсе предпочла бы сделать вид, что меня нет дома, однако посетитель, скорее всего, уже заметил сквозь кованые прутья забора мой Maserati, который я поленилась с вечера загнать в гараж, и оттого уходить не спешил, продолжая давить на звонок.

– Вы к кому? – поинтересовалась я, включив динамик.

– Старший следователь Кондратьев Михаил Федорович, уголовный розыск. Могу я поговорить с Соболевой Маргаритой Эдуардовной? – помахав в камеру невесть откуда материализовавшимся в руках удостоверением, вежливо поинтересовался мужчина.

Так как таиться едва ли уже имело смысл, пришлось его впустить. Открыв дверь, какое-то время я ждала у порога, пока он пройдет от калитки до дома, теряясь в догадках, чего ему от меня понадобилось? Точнее, я догадывалась, но особого смысла в данном визите не видела.

После смерти мужа я почти сутки провела в отделении полиции, давая показания и в мельчайших деталях описывая события, предшествующие его гибели. В конце концов, даже пришлось вмешаться моему адвокату, сочтя действия следователя чрезмерными в сложившихся обстоятельствах. Так что свою немалую зарплату адвокат в тот день отработал с лихвой. Благодаря его красноречию, а также отсутствию иных причин держать меня в отделении, нехотя, меня отпустили домой. С тех пор прошло уже больше пяти месяцев. И оттого визит следователя этим утром застал меня врасплох, став полной неожиданностью. Скорее, я бы сказала, неприятной неожиданностью.

– Маргарита Эдуардовна? – приветливо улыбнувшись, уточнил следователь, поравнявшись со мной.

– Слушаю вас? – довольно равнодушно заметила я, не пылая особым желанием продолжать разговор.

– Может быть, нам было бы удобнее поговорить в доме? – слегка смутившись, заметил он, переминаясь с ноги на ногу.

Несколько секунд я оценивающе смотрела на него, а затем, молча развернувшись, отправилась в сторону кухни, не особо переживая, следует ли он за мной. Может быть, мои манеры и вовсе отобьют у него охоту к беседе, вдруг повезет и он чудесным образом испарится? Не повезло.

Оказавшись в кухне, кивком головы я указала ему на стул, где он скромно и устроился в настоящий момент, пока я направилась к кофе машине готовить кофе.

– Кофе будете? – поинтересовалась я, решив, что коль уж пригласила его в дом, не худо бы проявить и немного гостеприимства. На что он с радостью согласился.

Стоя к нему вполоборота, краем глаза я заметила, что Михаил Федорович с любопытством оглядывается, воспользовавшись моментом и стараясь делать это незаметно. Пожалуй, среднестатистическому следователю со среднестатистическим жалованием и впрямь было на что здесь посмотреть.

– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – поинтересовалась я, пресекая чужое любопытство.

– Небольшая формальность, не более, – спохватился Михаил Федорович и перевел взгляд на меня. – Дело в том, что следственные мероприятия по факту гибели вашего мужа все еще продолжаются, и я, ознакомившись с представленными вами показаниями, обнаружил кое-какие нестыковки. Вот и решил нанести вам визит и уладить возникшее недоразумение, не прибегая к повторному вызову на допрос. В частном порядке, так сказать.

«Адвоката ты моего испугался», – со злорадством подумала я. «Он бы твою самодеятельность мигом пресёк», однако вслух произнесла: