Тайлер попытался увести меня в спальню, как только мы вернулись домой, но Гейдж его остановил:

– Тай, можно тебя на минуту?

– Конечно. – Тайлер коротко обнял меня и сказал, что позже подойдет в нашу комнату.

Я ждала его, сидя на краешке кровати и нервно дергая коленями. Слава богу, он ненадолго задержался. Пять минут спустя Тай зашел в комнату, притворил за собой дверь и закрыл ее на замок.

– Кэсси, Гейджа лучше какое-то время оставить в покое.

Я застыла:

– Что? Почему?

Тайлер посмотрел на дверь, потом – на меня и тихо объяснил:

– Слушай, не знаю, что между вами двумя сегодня произошло, но он зол. Сказал, что ты для него как сестра, и только. Мол, ты должна это понять.

Я нацепила на лицо свою извечную бесстрастную маску, но внутри корчилась от боли. Не понимаю… Гейдж чуть меня не поцеловал. Это он вжимался в меня своим телом и покрывал мое лицо легкими как перышко поцелуями. Зачем, если я ему не нравлюсь? При мысли о том, что он видит во мне сестру, бунтовал желудок. Но, наверное, это к лучшему. Я слишком сильно увлеклась им, нужно быть осторожной. Папа и Тай – единственные мужчины в моей жизни. Только они мне нужны. Ни для кого другого, включая Гейджа Карсона, в моем навечно разбитом сердце места нет. В груди заныло, и пришлось спешно проморгаться – сказанная самой себе ложь вызвала непрошеные слезы. Совладав с собой, я подняла взгляд на Тайлера и вымученно улыбнулась.

– Я поняла.

Я встала и пошла в ванную приготовиться ко сну, потом скользнула к Таю под одеяло. Он обнял меня, прижав к себе, и мое сердце вновь наполнилось благодарностью к нему. Моя опора. Его объятия всегда помогали мне и сейчас унимали душевную боль.

На следующее утро я оделась на работу и вышла в кухню. Тайлер разрешил мне взять его джип, чтобы я не навязывалась Гейджу. Видимо, тот был недоволен тем, что выступал в роли моего шофера. Но я ведь не просила меня подвозить, он сам не оставил мне выбора. Я повернула в коридоре и врезалась прямо в его каменную грудь.

Гейдж тихо рассмеялся и обвил меня руками.

– Доброе утро, родная.

Я оттолкнула его ладонями в грудь, обошла и взяла батончик мюсли. Я вела себя грубо, поскольку встала не в настроении: большую часть ночи пыталась не расплакаться из-за того, что мой любимый мужчина видит во мне только сестру. Снова обойдя его, направилась к двери.

Гейдж схватил меня за руку и развернул к себе. Он недоуменно свел брови:

– Хотя бы дашь мне время взять ключи?

– Сегодня я сама за рулем. – Я позвенела между нами ключами Тайлера. – Хорошего дня.

– Кэссиди, подожди…

– Что, Гейдж? – зашипела я. – Что тебе надо?

Он выпустил мою руку и отступил.

– Я… я говорил вчера вечером с Таем. Думал, ты будешь… – Он умолк, увидев, как я зло сузила глаза.

– Что ты думал, Гейдж? Что я буду счастлива? Что все нормально? – Я безрадостно засмеялась, вышла из дома и сделала несколько шагов к машине, а потом повернулась к нему. – От твоей непоследовательности крыша едет, понимаешь?

– Кэсс. – Гейдж осторожно пошел ко мне, протянув руку.

– Не надо! Не прикасайся ко мне. Может, через пару недель, оглядываясь назад, я пойму, какой идиоткой была. Может, к тому времени мне будет достаточно того, что предлагаешь ты, но сейчас я не хочу ни говорить с тобой, ни видеть тебя, ни прикасаться к тебе.

Немного неадекватная реакция, знаю. Но я могла поклясться, что Гейдж неравнодушен ко мне и тоже испытывает далеко не родственные чувства. Он сам уверил меня в этом, даже подогревал мои чувства, чтобы потом через Тайлера дать мне отставку? С таким поведением неудивительно, что та же Бринн считала его своим парнем. Гейдж, верно, со всеми девушками вытворяет подобное.