Нас пригласили к столу. Таких блюд мы отродясь с Тревором не видели. Весь стол был заставлен разнообразными яствами. У нас разбегались глаза от обилия еды. Никогда прежде нам не приходилось выбирать, чем полакомиться.

Вот мы и набросились на тарелки, словно голодные коты. Хозяин дома презрительно косился на нас и качал головой. Пусть так, но этот человек вряд ли когда то смотрел на еду и не мог ее съесть, пытался быстрее уснуть, чтобы не чувствовать этого надоедливого острого голода, который так часто сопровождал нас с братом.

— Я думаю, что вам стоит взять несколько уроков этикета, иначе сразу возникнут вопросы о том, откуда вы появились в этом доме, — глубокомысленно заметил он.

Мне было все равно, кого он нам наймет, главное, чтобы это не мешало достижению цели.

— Нира Найти, я прошу после обеда пройти вас в мой кабинет, мы подпишем все необходимые документы.

Лишь закивала, ведь рот набила нежнейшим мясом. Я такого никогда не пробовала, да и вряд ли еще попробую.

Долго наслаждаться трапезой нам не довелось. Как только хозяин поел, он посчитал, что обед закончен. Поднялся из-за стола и стал ждать, пока мы последуем его примеру. К Тревору сразу подскочил камердинер и поспешил его увести. Наверное, пока продолжается эксперимент, так будет всегда. Может, это и к лучшему, не знаю, что со мной будет происходить, но брату эту видеть не нужно. Пусть его занимает этот молчаливый слуга, который теперь ответствен за его воспитание. Стоит поговорить с хозяином дома и об учителе для Тревора, мальчик должен продолжать заниматься. Думаю, что в этой маленькой просьбе мужчина мне не откажет.

В кабинете оказалось очень прохладно. У меня возникло ощущение, что он без хозяина. Даже мужчина, который меня сюда привел, был в этой комнате словно чужой. Он неуверенно сел за стол и достал из ящика с бумагами нужный свиток.

— Вот, прочитайте, если вам все понятно, тогда мы сегодня подпишем бумаги и начнем наш эксперимент, — проговорил он.

Я погрузилась в чтение, хотя некоторые слова совершенно не поняла. Договор был написан сухим языком, заковыристые фразы будто специально запутывали меня. Я пробиралась сквозь тернии пунктов этого договора. И чем дальше читала, тем сильнее начинала болеть моя голова.

— Сторона два обязуется ежедневно проходить полный осмотр Стороной один. В случае неудовлетворительных результатов Сторона один может производить любые вмешательства в организм Стороны два, — еле смогла прочитать я. — Что это означает?

Нир сложил руки перед собой и приготовился отвечать, только я его опередила.

— Я должна буду перед вами полностью раздеваться? — именно такой вывод я сделала из этого пункта.

— Ну, не совсем полностью. Я должен буду осмотреть вашу спину и живот.

— Что? Вы за кого меня сейчас принимаете? — выпалила я. — Как вы себе это представляете? Чтобы я разделась перед вами?

У меня не было подходящих слов, чтобы выразить все негодование по поводу этого предложения.

— То есть вы согласились участвовать в моем эксперименте с неизвестными последствиями, согласились, что в процессе этого вы можете умереть, но вы не готовы проходить осмотр?

— Да вы что? Как я могу показаться мужчине, который не является моим мужем?

Он всплеснул руками. Моя реакция его не устроила, даже поставила в тупик.

— Нира Найти, вы понимаете, что я должен следить за любыми изменения в вашем организме? За любой реакцией! — увещевал он меня.

— Я понимаю, но моя мама была очень строгих правил и никогда не позволила бы мне оголить тело перед малознакомым человеком.

— А как же врач? — не унимался хозяин дома.