– Пшел! – Миняй бросился защищать князя.

В это время, услышав остервенелый лай, в дверях показался здоровый мужик. Нагнув голову, он вышел наружу.

– Никак княже! – удивился он и заорал на кобеля, да так, что тот, поджав хвост, убежал за угол.

Хозяин пригласил нежданных гостей зайти в светлицу. Вдоль окон стоял тяжелый, грубой работы, дубовый стол с такими же ослонами. В углу находился небольшой иконник с лампадой. У тыльной стены стояло несколько кряжистых, украшенных коваными узорами, сундуков, да на стене висели полки с посудой.

– Дело есть, Петруха, – сказал он.

Петр послушно отставил сосуд и, глядя на князя, стал теребить густую, черную бороду в ожидании, что он скажет.

– Я приглашен к одному князю и хочу ему подарить меч. Но чтобы он был не как все, а смог бы показать величие Московского княжества.

Петр усмехнулся, покачал мохнатой головой. Толстыми заскорузлыми пальцами почесал грудь. Он явно обдумывал, что сказать князю. Тот терпеливо ждал, в душе радуясь серьезности этого мастера.

– Ну что, княже, – загудел он, – надоть, такмо скуем. Но токмо басу навесть, тута никак фрязин потребуется, – кузнец виновато опустил голову и исподлобья взглянул на князя, – нужен будет и кожевник.

Князь понял – надо сделать и ножны.

– Кого назовешь? – промолвил князь.

– Миколу, – прогудел Петр, – а из кожевников – Ивана.

Сделка состоялась. Меч князю очень понравился. Каменья фрязин умело расположил как на рукояти, так и на ножнах. Подобрал Иван Данилович к нему и пояс сердоничный с золотой оковкой. Да шубу соболью. Царский подарок. Пусть знают. Анастасии – монисто из дорогих каменьев, где посредине горел алмаз, величиной с голубиное яйцо, он один перевесит все подарки тверского князя.

Утром княжеские отроки, разодетые, как павлины, постучали в дверь гостевых опочивален. И вот идут по переходу московские гости, князь, княжна и боярин Кочева с подарками, в сопровождении отроков. Ожидавшие их слуги распахивают двери, и перед очами гостей предстает тверской князь с княгиней. Она держит поднос с кутырем и солью. Взор Ивана Даниловича уставился на поднос: такое он видит впервые. Что же ему с этим делать? Хорошо, рядом Елена, которая шепнула: «Отломи кусочек, помокни в соль и надкуси». Он быстро это проделал и посмотрел в глаза княжны. Взгляды их встретились. Усилием воли он отвел взгляд, как будто что-то неведомое его обожгло. Такой женской красоты он еще не встречал. Склонила голову и Анастасия. От Александра не ускользнул этот момент, и он отреагировал на это гордой улыбкой за свою жену. А женское сердце Елены сжалось от плохого предчувствия. Скоро все вошло в нормальное русло, и московский князь вручил подарки.

– Прими, друже князь, поделку московского мастера, – и передал меч Александру.

Если бы в гриднице не горело столько свечей, она все равно бы засверкала разными цветами от тех каменьев, которыми был украшен этот меч. Глаза князя Александра загорелись радостным огоньком.

– И еще, – Иван Данилович набросил шубу ему на плечи, сказав: – пусть она, – он провел рукой по атласной шерсти, – тебя всегда согреват.

Александр расплылся в улыбке.

– А это, – он взял шкатулку у боярина и подошел к княгине, – царица ты наша! Прими от… – он хотел сказать от раба твоего, но вовремя сдержался, – нас этот скромный подарок, – и достал из шкатулки монисто.

Алмаз в нем горел, как маленькое солнце. Все ахнули. Подавая подарок, рука князя невольно соприкоснулась с ее рукой. Ему показалось, что между ними проскочила искра. И в то же время этого мгновения хватило ему, чтобы ощутить шелковистую нежность ее кожи. И он почувствовал, что в его сердце зародилось какое-то, еще не понятное ему чувство. Не осталось это мгновение незамеченным и ею. Белоснежное ее лицо покрыл румянец, отчего она стала еще прекрасней. Муж, что-то уловив, посмотрев на нее молящим и в то же время расстроенным взглядом, отвернулся. Произошло какое-то замешательство. Но Александр быстро нашелся, пригласив гостей к столу.