– То есть, ты хочешь сказать, что количество верующих становится меньше в последнее время? А это значит, что количество пожертвований в твои карманы явно поуменьшилось. Я правильно тебя понял? – с неизменным спокойствием переспросил император.

– Увы, но это именно так, мой многоуважаемый друг, – лицо Лутцио скривилось от такой прямоты, но он старался сохранить учтивый тон.

Император понимал ход его мыслей и куда этот разговор ведёт, но все эти игры в истинную веру нагоняли на него лишь скуку, религия никогда его не интересовала. И поэтому он решил закончить этот бессмысленный для себя разговор побыстрее.

– Меня не интересует твоя вера, так что это исключительно твои проблемы.

На этой фразе Архиепископ чуть не поперхнулся супом. Его не переставала удивлять резкость ответов императора.

– Но как так? – на его лице всё ещё читалось недоумение, он думал, что его собеседник будет заинтересован в увеличении своей власти.

Однако истинные желания Эндалора на сей раз, как в принципе и всегда, оказались от него скрыты. За столько лет знакомства с ним у Лутцио так и не сложилось какого-либо чёткого представления о характере императора. Ранее бравый воин, сражающийся за благородные идеалы и защищающий простой люд, – типичный образ героя, теперь стал императором и за годы своего правления не проявил себя никак. Ни с худших сторон, ни с лучших. На него просто не было никаких рычагов давления, потому что он их не создал. Своими поступками, законами и указами Эндалор поддерживал приемлемый уровень жизни, и все были этим довольны.

– Разве тебе это абсолютно не интересно, неужто ты не видишь для себя выгоды в решении этого вопроса? – от учтивого тона не осталось и следа.

– А какая мне может быть в этом выгода? Золото с пожертвований идёт тебе, люди поклоняются тоже тебе, так почему же меня должен хоть как-то беспокоить этот вопрос?

Слова императора были абсолютной правдой. Но Лутцио такой расклад дел абсолютно не устраивал, ему нужна была императорская армия, его люди и, в конце концов, его поддержка, чтобы укрепить своё влияние. Лутцио задумался, следующие сказанные им слова должны решить всё. Слуги сменили блюда. И тут Архиепископа осенила мысль.

– Новые территории, вот в чём твоя выгода, – на его лице появилась нехорошая ухмылка.

– Новые территории? – переспросил Эндалор с непониманием. – Какие ещё новые территории? Мы изведали весь континент, в этом мире нет новых земель, – с долей скептицизма говорил император, но при этом он явно не скрывал свой неподдельный появившийся интерес.

– А я и не говорю про новые земли, я предлагаю тебе захватить старые, – хитрая ухмылка на лице Лутцио всё больше расплывалась, он понимал, что попал в самую точку.

– Если я правильно понял, ты предлагаешь напасть на Восточное царство и захватить его? Но ты ведь понимаешь, что для этого нужен веский повод? Нельзя просто так взять и объявить войну, – нечего было скрывать, идея ему нравилась, Эндалор всегда хотел захватить восток, правда, не ради власти. Её ему и так хватало.

А вот завладеть новыми территориями для того, чтобы у его поданных появилось больше земель и они стали жить хоть чуть-чуть лучше, было вполне неплохим основанием, можно даже сказать, оправданием для начала войны. Ради такого люди встанут под его знамёна.

Но где-то в глубине души император понимал, что на самом деле ему хотелось просто войны, хорошей битвы, о которой потом барды будут слагать песни, восхваляя его мужество и отвагу. Эндалор даже на минуту представил, как поведёт своих славных воинов в первую атаку, как десятки тысяч солдат, стоящих в шеренгах под одним знаменем, под удары боевых барабанов рванутся в бой. При появлении этой картинки в его голове кровь закипала в жилах. Лязг металла, свист стрел в воздухе, взрывы от заклинаний, крики солдат. И вот он бросается в атаку впереди всех на своём верном коне, ударом меча рассекает плоть врагов, кровь стекает по его лезвию. Это чувство так ему знакомо, но давно забыто. Чувство свободы.