Но подражателей первые наши князья-христиане себе не нашли, и просвещение, насажденное ими, корней не пустило – цель, поставленная русскому обществу, оказалась ему еще не по силам. Просвещение продолжало насаждаться, но исключительно церковное; школы дальше простой грамотности не пошли; литература, обогащаясь количественно, была переводная или подражательная, лишенная самостоятельности; а поучения, с которыми обращалось к народу духовенство, – простым сколком с византийских образцов. Исключение – «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, блестящее ораторское произведение, полное внутренней силы красноречия, глубины чувства и воодушевления, несомненное свидетельство о совершенном знании ораторского искусства, как школьной науки. Но одна ласточка еще не делает весны; оазис в пустыне еще не даст жизни бесплодным пескам. Мирская литература до XVI в. почти отсутствовала (Поучение Владимира Мономаха, Слово Даниила Заточника, путешествия Даниила и других паломников), а поэтическая мысль, если и дала ценные образцы художественного творчества (былины, Слово о полку Игореве, Слово о погибели Русской земли, Задонщина), все же просвещения собой еще не выражала. Научного движения не существовало в Древней Руси ни в киевский, ни в московский периоды; знания технические ограничивались одной архитектурой, главным образом церковной.

А между тем на Западе в это время, хотя церковь и там наложила на просвещение свой религиозно-церковный отпечаток, в университетах разрабатывались философия, богословие (Париж), римское право (Болонья), медицина (Салерно); католичество, как вероучение, подверглось всестороннему изучению («Summa theologiae» Фомы Аквинского); народилась схоластика – стройная система научного мышления; даже в тесной сфере монашеской жизни наблюдается большое разнообразие ее форм (ордена бенедиктинский, францисканский, доминиканский); наконец, соприкосновение с арабами тоже немало расширило умственный горизонт западноевропейского человека (алгебра, медицина, география, поэзия, искусство, философия).

Какие были тому причины? Народы Западной Европы, заняв земли Римской империи, смешавшись с местным населением и восприняв его культуру (романизация), были живым и непрерывным продолжением древних римлян; поэтому на Западе живая традиция просвещения никогда не прерывалась; просвещение могло временами падать и потухать, но никогда не умирало. Пытливый дух человека там никогда не угасал. Вообще на Западе наблюдается известная преемственность классического мира: толчок к умственной работе и материалы к ней даны были уже предварительно; огонь тлел под пеплом и только ждал, чтобы его раздули. На Руси, наоборот, не было самого огня, и, чтобы добыть его, требовались особые усилия и работа. В лице Карла Великого Запад воскресил старую империю, стал ее продолжателем и тем самым принял на себя нравственную обязанность позаботиться о самом главном, что завещал ему Древний Рим, – о просвещении. На Руси подобный нравственный стимул отсутствовал. Русский народ жил на окраине культурного мира, непосредственного соприкосновения с наследием древней цивилизации не имел; завести просвещение было ему много труднее; необычайно трудно было и взрастить его. Постоянные усобицы князей и татарское иго, в свою очередь, сильно тормозили просвещение народное.

Созданные ранее 862 г.

1. Чертомлыцкая серебряная ваза тонкой греческой работы IV в. до н. э.; найдена в 1863 г. в Чертомлыцком кургане (гробница скифского царя) на юге России близ Днепровских порогов; с изображением скифов, укрощающих диких коней (хранится в Эрмитаже).