Следует полагать, что христиане, которых тогда путали с иудеями, были охвачены их позором, и именно это имел в виду Суетоний под этими неясными и неточными словами: «Клавдий изгнал из Рима иудеев, которые поднимали беспорядки по наущению Хреста [16]. Самые ученые язычники слишком презирали христиан в то время и еще долгое время после этого, чтобы трудиться над изучением того, что их касалось, и быть в состоянии говорить об этом правильно. Однако христиане уже начали умножаться в Риме, поскольку святой Петр впервые пришел туда десятью годами ранее, в 42 году нашей эры, в 793 году от Р.Х.

В вопросе о Кумане я следовал за Иосифом, который, надо полагать, был прекрасно осведомлен о том, что касалось его народа. Тацит, рассказывая о тех же событиях, примешивает обстоятельства, которые невозможно согласовать с рассказом еврейского историка. Он говорит, что Феликс, брат Палласа и, как и он, вольноотпущенник Клавдия, управлял Самарией в то же время, когда Куман управлял Иудеей; что во время раздоров между самаритянами и иудеями оба управляющих были одинаково виновны в хищениях и грабежах: что Квадрат, приехавший восстановить спокойствие в стране и поручивший Клавдию суд над двумя интендантами, не осмелился выступить судьей брата Палласа и даже посадил Феликса в число судей Кумана, в обмен на что один только Куман понес наказание за преступления, совершенные ими обоими.

Очевидно, что примирить Тацита с Иосифом здесь невозможно. Мы также не можем быть убеждены, что такой рассудительный писатель, как Тацит, стал бы делать столь подробные заявления в воздух. Несомненно, в его рассказе есть доля правды. Но чтобы разгадать его, нам нужно больше света, чем мы имеем. Несомненно лишь то, что Феликс был не менее злым, чем Куман, и что, сменив его на посту управляющего Иудеей, он пользовался властью царя с гением раба [17] и так тиранил этот несчастный регион, что мы должны в значительной степени приписать ему восстание иудеев и все несчастья, постигшие их в результате. Об этом мы расскажем позже. А сейчас мы должны вернуться на Запад и представить читателю самое интересное, что Тацит рассказывает о войнах на Рейне, Дунае и в Британии.

На Рейне Л. Помпоний Секунд, командовавший легионами Верхней Германии в 801 году, разбил каттов, подавил их движение и заставил их просить мира и дать ему заложников. Блеск этой победы Помпония усиливался тем, что спустя сорок лет он освободил из рабства некоторых из тех, кто был взят в плен германцами при разгроме Вара. По словам Тацита [18], он был награжден триумфальными украшениями, в которых его слава не нуждалась в глазах потомков, для которых заслуги его трагедий делают его еще более достойным похвалы. У нас больше нет этих трагедий, о которых Квинтилиан, похоже, думал не так высоко, как Тацит, поскольку он хвалит их автора только за знания и изящество [19], замечая, что его не считали достаточно трагичным. Плиний Младший сохранил для нас рассказ о нем, который показывает, насколько поэт доверял суждениям партера. Когда его друзья делали критическое замечание, с которым он не считал нужным согласиться, он говорил: «Я обращаюсь к народу» [20]; и он придерживался своей идеи или изменял ее в зависимости от того, какой эффект она производила на зрителей. Это тот самый Помпоний, которого мы видели в течение семи лет заключенным в тюрьму при Тиберии, поддерживающим скуку своего плена поэтическим развлечением.

Мир в областях вокруг Дуная был нарушен движениями варваров между собой: но римляне принимали участие только для того, чтобы предотвратить распространение огня на страны, находящиеся в их подчинении. Я уже говорил, что Ванний был основан Друзом, сыном Тиберия, королем беглых суэвов, которые сопровождали Марободуя и Катуальда в их отступлении в римские земли, и которому была передана страна между реками, которые мы называем Марш и Вааг, за Дунаем. Ванний мирно правил более тридцати лет. Но в конце концов то ли деспотическая гордыня князя, то ли беспокойство его подданных привели к революции. Восстание возглавили два племянника Ванния, их поддержали Юбилий, царь гермундуров [21], лигийцы и другие германские народы. Ванний тщетно умолял о помощи Клавдия, который лишь предложил ему убежище на случай позора, но и слышать не хотел о вмешательстве римского оружия в распри этих варваров. П. Аттелий Гистер, губернатор Паннонии, получил лишь приказ разместить легион и корпус ополченцев, собранных в провинции, на берегах Дуная, чтобы они послужили подспорьем для побежденных и остановили победителей, если те попытаются переправиться через реку.