Таким образом, Псков, в продолжение всей своей исторической жизни до самого присоединения к Москве постоянно тяготившийся зависимостью своей церкви от владыки Новгородского, не мог освободить ее от этой зависимости; и церковь псковская постоянно оставалась только известной частью церкви новгородской, но такой частью, которая имела свой, ей только свойственный характер, которым она резко отличалась как от новгородской церкви, так и от других церквей Русской земли. Новгородский владыка, с которым псковская церковь против воли была связана, с первых годов XIV столетия уже постоянно считался для нее чуждым, по крайней мере во мнении псковского общества. В своей церковной иерархии псковская церковь считала только игуменов, священноиноков и священников, диаконов и причетников, других церковных чинов она не знала; в ней даже не было архимандритов. Стараясь, сколько возможно, менее иметь отношений к владыке Новгородскому, церковь псковская непосредственно управлялась своими выборными поповскими старостами, протопопами, или соборскими старостами; а находясь в большей зависимости от светского общества и веча, она должна была допустить в ближайшему участию в своих делах и церковных старость из мирских людей, выборных от местного общества. В Псковской земле не только при церквах приходских и соборах, но и при монастырях всегда было по двое выборных старост от местного общества, которые, как представители своих избирателей-прихожан, имели огромное влияние на церковные дела, управляли церковными имениями и даже распоряжались священнослужителями, могли удалять их и приискивать новых по своему усмотрению. Псковская церковь особенно отличалась от других русских церквей тем, что носила характер демократический и находилась в большой зависимости от мирского общества; другой отличительной чертой псковской церкви было то, что не только монастыри и соборы, но и все приходские церкви без исключения имели за собой значительный по псковским размерам вотчины, как прямо об этом писал даже в XVII веке митрополит Маркелл: «Здесь во Пскове все церкви вотчинныя, и по древнему обыкновению церквами владеют и теми вотчинами корыстуются мужики» (т. е. мирские люди).

Церкви во Пскове разделялись на городские и сельские, и последние постоянно находились в подчинении у первых и управлялись городскими поповскими старостами. Отпадение сельских церквей от городских последовало уже во время московского владычества, как прямо говорит летопись под 1544 годом: «Отклонишься от городских попов, от всех семи соборов сельские попы и пригородские; а владыка Феодосий благословил старосту им, дал Ивана попа Георгиевского с болота». Во время же самостоятельности Пскова все церкви городские, и пригородские и сельские, составляли одно целое, и до 1357 года причислялись все к Троицкому собору, а потом, в продолжение времени, были распределены во время независимости Пскова на шесть соборов; по соборам были расписаны не только приходские церкви, но и монастыри; так что в этом отношении монастыри не отличались от приходских церквей и состояли в ведении того же выборного начальства, как и сии последние, т. е. у поповских соборских старост, в которые избирались как игумены, так и белые священники, например, в летописи под 1466 годом сказано: «Псковичи поставили церковь Св. Варлаама по совету всех пяти соборов священноиноков, священников и диаконов». Здесь за уряд причислены к пяти соборам священноиноки и священники. Монастыри во Пскове также имели свои приходы и состояли в такой же зависимости от веча и под управлением приходских старост, как и другие приходские церкви.