И вышла вперед статная чернобровая молодица, кланяясь всем в пояс.

– Слыхивал я, что сберегла ты в полной сохранности и ткацкий станок, и прялку, и веретено с прясленем.

– И не один станок, аж целых два, да еще в придачу три прялки и несколько веретен, и еще семян льна не забыла прихватить с собой, – горделиво вскинув голову, поведала Цветана.

– Выходит, что нужно уже сейчас подыскивать поле с рыхлой и неглинистой землей, чтобы ранней весной высеять семена.

Цветана, удивленно посмотрев на Любомира, чуть слышно пробормотала:

– И об этом ты знашь?

– Ты что, совсем забыла, что мои родичи выращивали лен? Матушка моя знала в этом толк. А батюшка мне говаривал: хоть лен и неприхотлив, но он любит влагу и должен быть сохранен от сильных ветров.

– И не только лен выращивали на Руси наши родичи, – повернувшись к старосте, торопливо ввернул Ядрило, – надобедь заодно и поле сыскать для посева ржи, гречихи, овса, да и под просо не мешало бы выделить местечко.

– Вот с кузней порешаем, тогда и землицей займемся.

– А что решать-то, ведь уж всё решено. Теперича Бажен пущай сам поспешает. Дык жа15 так наказывал ты ему, – неодобрительно сверкнув глазами, возмутился Ядрило.

– Так-то оно так, но самое-то главное – это начать. Вот завтра всего лишь один день пособим, а потом Бажен и сам со своими молодцами доведет дело до конца. Я правильно говорю? – и Любомир, повернувшись к Бажену, вопросительно улыбнулся.

– Всё верно, так оно и будет, – ухмыльнувшись в усы, уверенно подтвердил кузнец.

– А вот тогда-то мы и займемся другими делами, которых невпроворот, – и он, тяжело вздохнув, задумался.

– Надо бы подумать, как скотину уберечь от холодов, – прервав мысли старосты, предложил Ядрило. И, немного помолчав, озабоченно посетовал, – но особенно болит у меня душа за комоней. Уж больно хороши наши бахмуты, поберечь бы их надо.

– Я тоже всё время об этом подумахиваю. Есть у меня одно предложение, и он, загадочно окинув пытливым взором сельчан, уверенно произнес. – Хлева и загоны будем строить. Самых же маленьких придется на зимовку с собой в землянки забрать. Не мешало бы и на ведьмедя сходить, пока он не залег в берлогу. Да и лис, и соболей тут полно, да и другого зверья, шкуры которых вполне могут пойти для шитья зимней одежды. А для скота попоны можно сшить. Хотя попоной-то всю лошадь не укутаешь. Покрытое же место может быстро вспотеть, что для комоней не очень-то и хорошо. Да ты, Ядрило, не хуже меня знаешь, что все части тела коня для его же блага должны быть в одинаковых условиях.

– Я согласен с тобой, староста. Ты, как всегда прав, – уважительно глянув на Любомира, согласился Ядрило.

– Добре. Тогда кому как не тебе заняться скотом и комонями. А в помощники тебе определяю Тенгиза. Он в лошадях не худо разбирается, да и охотник хорош.

Просияв, половец молча поклонился.

– Вот ты скажи, Тенгиз. Мы ж привезли с собой лишь железные наконечники стрел. А ты мне что ранее сказывал?

– Что лучше всего применять костяные наконечники с тупым концом. Потому что оглушая и убивая зверя, они не портят его шкурки. На крупного же зверя надежнее идти со стрелами с тяжелыми и острыми наконечниками, – собравшись с мыслями, вдумчиво ответил Тенгиз.

– А ты же не хуже меня знаешь, что после той схватки с кипчаками нам досталось всего несколько стрел с костяными тупыми наконечниками. А это очень мало для нас! – и он, прищурившись лукаво, направил свой вопросительный взор на половца.

– Я знаю, как делать эти наконечники, – не отводя глаз от острого проницательного взгляда предводителя, уверенно ответил Тенгиз.