Я продолжила переговоры с принцем Измаилом. У него было крепкое положение в войсках, он обещал отступиться от непомерных требований в десять тысяч марок, а своих янычар направить вместо Далмации в Венгрию. У него были личные счеты с Владиславом. Я решила рискнуть. В конце концов, мы все в одной бочке, и в случае сухопутной войны с Турцией мало не покажется никому. Мы заключили соглашения. Как частные лица. Принц выдал мне охранные грамоты и, для полной надежности, знак своего величия – слона – дабы обеспечить мою безопасность. В обмен я пообещала, что его троюродный брат просто без видимых причин умрет. Да, во исполнение воли Совета четырех я отослала своему шпиону в Стамбул задание: прислать подробное донесение о той турецкой операции на Кипре.

Но вернемся к политике и к моему обещанию принцу. Разумеется, смерти сами собой не происходят, но я знала, что говорила. Моя племянница Джульетта, дочь того самого убиенного Риккардо, вступила в сговор с демоном. Ее давно влекла всяческая магия и чернокнижие, и, наконец, она достигла желаемого. Демон обещал ей свое повиновение, и по моей просьбе она наслала порчу на султана. Между прочим, я тотчас пошла в церковь исповедоваться и причаститься. А на Джульетту купила индульгенцию за подписью самого Римского папы. За то, что пожертвовала я на храм, Святой отец предложил мне просить у Бога чуда. И попросила я, чтобы убийца моего несчастного брата Риккардо не остался без отмщения, ибо оставалось мне надеяться лишь на Небесное правосудие. Что же касается султана, то у него в печенках сидело триста демонов, так что колдовали мы напрасно. А вот принц внезапно скончался. Не скажу, что его смерть меня сильно опечалила, но его верного слугу, к которому переходили все посольские полномочия, просто напросто зарезали в Венецианской подворотне. И к этому приложила руку моя разлюбезная сестренка Маргарита. Ничего не сказав мне! Когда меня топили на закрытом совете, она сидела, как в рот воды набрав, а тут проявила активность. На радость Арсини и всех врагов Венеции. Чего она добивалась? Надеялась стать главой клана и получить доступ к финансовым потокам Мазарини и Монтекки? Наивная.

Итак, турецкий посол убит. И вместо того, чтобы потребовать отчета у министра безопасности о череде невнятных смертей, Совет дает сеньоре Натали полномочия перлюстрировать мою переписку. Очень мило! Таким образом, стала известна посторонним конфиденциальная информация о моем шпионе в Стамбуле. Надо объяснять последствия? А я еще ждала от него вестей…. Разумеется, султан пришел в ярость. Поводов для войны у него было хоть залейся. На ультиматум не ответили, брат скончался, посол убит, да еще шпион разоблачен под боком. А потом многомудрые члены Совета четырех скажут, что война явилась для них полной неожиданностью, и моя, даже не вина, а государственная измена состоит в том, что я их о том не предупредила. Я бы хохотала, если бы в это время не находилась на скамье подсудимых. Но я опять отвлеклась.

Итак, пока тучи над Венецией сгущались, но корабли по морю еще плавали, я отправила своему сыну, консулу в Александрию, послание с материнскими наставлениями. Я боялась за его жизнь. Ведь он со своим рыцарским пылом вполне мог пойти один против сотни басурман, показывая свою доблесть. Сколько их таких полегло под Монемвасией, да и в других местах тоже. Это письмо и стало главным пунктом по обвинению меня в государственной измене.

Тут лучше воспроизвести протокол допроса. Министр безопасности Натали Арсини зачитывает мое короткое послание к сыну: