– Владимир Митрофанович, ну, что вы так грубо? – возмущается Юсупов. – А вдруг он…

– Да я смотрю, Феликс Феликсович, что вы, после воскрешения Распутина теперь готовы во всякую чертовщину верить? – Пуришкевич злобно смотрит то на Юсупова, то на Наполеона. – Пусть докажет, что он есть тот, за кого себя выдает!

– А давайте, я вам расскажу кое-что другое? – смеется Наполеон. – Но тоже весьма замечательное и достойное внимания. Один представитель великокняжеской семьи и его родственник из князей начали резко терять влияние на царя и его семью. Да и не только они. Многие родственники царя теряли влияние на монарха. А все из-за какого-то самозванца из деревни, который околдовал монаршие особы и пытался манипулировать ими. Так вот наши герои хотят того самозванца просто-напросто убить, ибо больше идей по избавлению от него тупо нет. Так как самим лучше руки не пачкать, то эти влиятельные молодые люди находят в государственной думе одного из самых одиозных персонажей правой фракции, прославившегося своим оскорбительным и откровенно хулиганским поведением. Чуть не забыл, у молодых людей есть идейный вдохновитель с загнивающего запада, который не смог договориться с самозванцем. Я правильно все рассказываю, Феликс Феликсович?

– Не понял, это сейчас о ком? – спрашивает Власюк.

– Сука, ну я подозревал это! – Пуришкевич достает папиросу трясущейся рукой и закуривает. – Тебя использовали, Владимир Митрофанович. Вот эта золотая молодежь, которая руки пачкать не желает!

– Самое интересное дальше, господа, послушайте! – улыбается Наполеон.

– Хватит, Сир, хватит! Немедленно прекратите это! – Дмитрий Павлович покраснел, он заметно нервничает. – Думаю, что теперь никто не сомневается, что вы и есть Наполеон Бонапарт собственной персоной. Руки в вашей сумке – это святые мощи. Да, да. Больше не надо ничего доказывать. Вы нас убедили.

– Но я могу добавить к рассказу весьма пикантных подробностей, – ехидно улыбается Бонапарт.

– Это, определенно, лишнее, Сир! Достаточно! – прерывает его Дмитрий Павлович. – Я, как представитель царской семьи признаю вас Наполеоном и сейчас мы с вами, Сир, отправляемся в Зимний Дворец. Я организую вам встречу нашим самодержцем – императором Николаем…

– Был выловлен в реке Мойка в 5 часов 3 минуты 9 ноября в районе дома 82 по Набережной реки Мойки, – подполковник ФСБ Иван Абрамович Липкин отрывается от отчета, кладет папку с новым делом на стол и смотрит на подчиненного. – А почему мы этим занимаемся? Какого-то клоуна вытащили из реки. Ну и что в этом интересного? Может быть, сейчас чемпионат мира по подледному плаванию, а я не в курсе?

– Товарищ подполковник, думаю, что вам будет интересно посмотреть видео, – капитан Гамбургский садится за компьютер, нажимает на какие-то папки, файлы, до тех пор, пока на экране не раскрывается видео.

Оба молча смотрят в экран. Там показывается видео с камеры наблюдения в районе Фонарного моста через Мойку. Капитан немного перематывает в ускоренном режиме, а затем включает обычную скорость. Из дома 82 по Набережной реки Мойки выходит мужик в костюме Наполеона. Мужик держит в руках два пакета. Он свешивается к реке и бросает вниз эти пакеты.

– Видите, товарищ подполковник! – глаза Гамбургского горят нездоровым блеском. – Выкинул в реку!

– Что там? – Липкину явно скучно, он не привык заниматься подобной херней. – Мусор?

– Нет, товарищ подполковник, – качает головой капитан. – Этот историк не в очень хорошей физической форме. Думаю, что с мусором он бы не справился. Там девушка!