Наполеон чешет голову, затем доходит до зеркала, рассматривает себя некоторое время, после улыбается и возвращается в кресло.

– Напрасно вы так думаете, князь, – пожимает плечами Бонапарт. – Очень даже похож.

– Вы не сочтите это за неуважения или за оскорбление, Сир, – Юсупов несколько растерялся. – Мы не придираемся е вашему внешнему виду. Уже столько времени прошло, что любой бы изменился. Просто вы, Сир, очень сильно отличаетесь от описаний, которые составляли ваши современники.

– Что? – лицо Наполеона искажается в кривой усмешке. – Вы это, князь, сейчас без шуток говорите?

Наполеон начинает смеяться. Сначала не слишком интенсивно, но вскоре смех становится истерическим. Пока Бонапарт над чем-то смеется, а все остальные смотрят на него, не понимая причины такого безудержного веселья, в комнату входит горничная, ликвидирует следы разбитого чайника, потом приносит новый чайник с чаем, ставит его на стол и уходит.

– Ну знаете ли, Феликс Феликсович, – запас смеха Бонапарта иссякает, и он снова начинает говорить. – Все эти мои современники – они никогда даже близко не были историками. Они все поэты и писатели, которые в своих произведениях широко используют фантазию. Они любят приукрашивать, писать недостоверные вещи, возможные лишь на бумаге, но никак не в реальной жизни. Да, я согласен, что подобные люди нужны. В особенности они нужны таким людям, как я. Эти литераторы пишут свои подхалимские оды, сочиняют всякие небылицы, возвышающие мой светлый лик в глазах народа, до запредельных высот. В их фантазиях – я являюсь полубогом, героем. Но на деле я такой же, как и все остальные. Я – обычный человек, который появился на свет из пизды! Меня не лепил бог из глины! Я – не самосотворенный объект! Я просто человек, который сам добился всего, что хотел. Возьмем конкретные примеры. Граф Эммануэль Огюстен де Лас Каз. Этот вместе с сыном сопровождал меня на остров Святой Елены. Они были отменными секретарями, хорошо трудились. У меня нет к ним вообще никаких претензий. Но, поймите меня правильно, господа, после моей, якобы, смерти, этим парням нужна была сенсация. Им нужны были деньги и слава. Возможно получить такое не приукрасив повествование? Заинтересовать людей своей историей не добавив пикантных подробностей в описание жизни Наполеона? Почитайте про мой рост. Некоторые пишут про 157 см. Но это же полная чушь! Мой рост – 169 см! И во времена моего правления такой рост считался во Франции выше среднего! Просто какой-то дебил для красного словца записал меня в карлики. Мол, карлики злобные и рвутся к власти сильнее других. Какая же чушь, ей богу! Но пойдемте дальше. Пьер-Жан де Беранже. Поэт и специалист по сатирическим песням придумал про меня романтическую легенду. Молодец, мужик. Очень ценю. Но реальности там почти нет. Давайте возьмем кого-то из России. Например, Пушкин. Тут вообще все ясно. Это негр, который выдавал произведения своей крепостной няни Арины Родионовны за свои…

– Мы поняли вашу позицию, Сир, – обрывает монолог Наполеона Дмитрий Павлович. – Своих французов можете ругать сколько угодно. Но вот Пушкина трогать не надо. Вы лучше скажите, кого из историков вы бы нам порекомендовали к прочтению? Чтобы мы не всякую чушь читали, а исторические, согласно вашему представлению, факты.

– Почитайте Олега Валерьевича Соколова! – кричит Наполеон. – На мой взгляд – это самый талантливый историк! И обо мне в его произведениях имеется наиболее точная информация.

– Соколов? Олег Валерьевич? – удивляется Дмитрий Павлович. – Он русский что ли?

– Конечно, он русский! – кивает Бонапарт. – Профессор истории. Талантливый ученый! Преподает во Франции. Стыдно, господа, не знать труды такого великого человека. Тем более непростительно, что речь идет ни о каком-нибудь иностранце, а о вашем соотечественнике, гордости отечественной исторической науки.