Северин приосанился, ему-то, ясное дело, все эти речи понравились. А потом светловолосый маг подошёл к нему, и они оба исчезли. Серые послушники, однако, остались и долго ещё патрулировали весь наш казарменный уровень, приглядываясь к происходящему. Ну и лица у них! Я почему-то опять подумал, что это биороботы. У людей просто не может быть таких каменных лиц и таких пустых глаз, будто видеокамер.

А в остальном жизнь продолжалась. Я даже уже привык к листьям в уборной и почти не скучал по туалетной бумаге. Впрочем, мысли о флагах и баррикадах иногда посещали мою голову на закате, но в тот момент, когда я почти решился заговорить о симпатичном небольшом бунтике, как наш учитель погиб где-то в бою, и нас расформировали.

Меня перевели в другое место в других казармах, выдали кучу металлолома, которую назвали доспехами, велели надеть их и… представили нам молодую дамочку в качестве учителя, которая тоже была магнессой (вот, оказывается, как мага женского пола следует называть). И не просто кем-нибудь! А Шогни Огненной – младшей сестричкой Фламины и Андрея, которые были на Земле. Как мило. Кажется, я стал для магов огня семейным бизнесом. По виду такая фитюлька. Бледная, с чёрными волосами и худющая. И это учитель? Я не сдержался и начал её задирать. А она как-то быстро разоружила меня голыми руками без магии!

– Итак, у вас в ножнах находится меч. Кто знает, за какую его сторону хвататься, чтобы не порезаться? – с этой фразы она начала свой первый урок.

Дальше были занятия. Я всё ещё задирал эту фитюльку, но, надо признать, фехтовала она так, что наш бывший учитель ей в подмётки не годился. А потом…

Я шёл с занятий и задумался о какой-то ерунде. И налетел на кого-то мягкого. Этот кто-то нёс большую корзину незнакомых мне синих ягод. Ягоды, естественно, того… Все попадали на землю.

Этот кто-то оказался изумительно красивой девушкой. Девушка застыла, глядя на синюю груду у себя под ногами. Я застыл, глядя на неё прямо передо мной, забыв обо всём на свете. Казалось бы, что особенного? Светло-рыжие волосы, незабудкового цвета глаза, трогательно-недоумённое выражение лица… Только я стоял, как болван, и смотрел на неё. Сердце стучало, как ненормальное, и по жилам разливалось нечто горячее и бурлящее, поднимающееся к самому горлу так, что сложно было даже дышать.

Чёрт возьми, то есть тень побери, кажется, я влюбился!

– Простите, – произнёс я, пытаясь вложить в голос всю силу своего сожаления. – Давайте я помогу вам всё собрать.

– А? – отозвалась она, словно в трансе. – А, да, я была бы очень вам благодарна за помощь.

Мы принялись осторожно ссыпать ягоды назад в корзину. Я довольно быстро понял, почему девушке и впрямь нужна была помощь: эти ягоды были чрезвычайно мягкими. Такими, что если слегка зазеваться и совсем чуть-чуть сжать пальцами, те сразу давали сок, который бодро вытекал из них, похожий на липкие синие слёзы. Тайком от неё я обернулся и облизал синие от въедающегося в кожу сока пальцы. М-м-м… Слаще сахара!

– Осторожно, – развернувшись, улыбнулась мне девушка, и я прямо растаял от её улыбки. – К ягодам баари можно привыкнуть так, что вся остальная пища будет казаться пресной и безвкусной.

Как она заметила? Она же стояла ко мне почти спиной, кладя ягоды назад в корзину!

– Спасибо, запомню, – тоже улыбнувшись в ответ, сказал я, принявшись осторожней подбирать ягоды с земли. – Я – Симулос. А как вас зовут?

– Шарлотта… Можно Лотти и на «ты», – потупив на мгновение взгляд, ответила она. – Вы прибыли с эвакуируемого мира?

– Да, – ответил я, добавив: – Через меня осуществляли эту… Как её? Сцепку. Из-за этого моё имя досталось кому-то ещё. Но я не жалуюсь. А… ты? Ты здесь жила и раньше?