Объединение исторического знания было мечтой и современника Бери, французского философа и предприимчивого организатора Анри Берра. В 1900 году Берр основал журнал Revue de synthèse historique (Журнал исторического синтеза), целью которого, как это явствовало из названия, был синтез исторического знания. В 1907 году Берр пригласил к сотрудничеству в Revue историков Люсьена Февра и Марка Блока. Будущие взгляды Февра и Блока об истории и историческом методе сформировались во многом в результате их сотрудничества с Берром. В продолжение амбициозной программы Берра, ставящей своей целью синтез всего доступного знания о прошлом, Февр настаивал на «необходимости синтеза всего знания в рамках истории», призывая историков рассматривать свою дисциплину как основу для достижения «живого единства науки» (“l’Unité vivante de la Science”)46. Реализацию этой программы Февр видел в «организованных и согласованных коллективных исследованиях», объединяющих историков и естественников на пути к созданию единой «науки о прошлом человечества» (“science du passé humain”)47.
У историков науки движение за объединение знания обычно ассоциируется с другим историческим эпизодом, а именно с движением, инициированным философами и учеными, входившими в так называемый Венский кружок за объединение науки, в который входили, среди прочих, философы Мориц Шлик и Рудольф Карнап, экономист Отто Нейрат, физик Филипп Франк и математик Курт Гедель48. В том же 1929 году, когда Февр и Блок основали Анналы, поставив своей целью «объединить исследователей разных дисциплин и специализаций»49, члены Венского кружка издали свой манифест, объявив о намерении объединить «различные ветви науки»50. Участники Венского кружка стремились создать единую формальную «логическую структуру мира» (по выражению Карнапа), которая служила бы основанием «научной картины мира»51. Международные конгрессы по объединению науки и публикации, такие как Международная энциклопедия единой науки (International Encyclopedia of Unified Science), сделали Венский кружок безусловным эталоном проекта объединения науки в XX веке52.
Одна дисциплина, однако, отсутствовала в программе Венского кружка. Этой отсутствующей дисциплиной была история. Принадлежащие к кружку философы имели для этого объяснение: Ганс Райхенбах, один из философских лидеров кружка, обосновывал разграничение «контекста обоснования» научного знания от «контекста открытия», или между эпистемологическими вопросами обоснования знания (как мы знаем то, что знаем?) и обстоятельствами его «открытия»53. Философов Венского кружка, которые стремились к разработке новой, научной философии, интересовал «контекст обоснования». История же, в терминах Венского кружка, принадлежала к «контексту открытия»: как дисциплина, имеющая дело с установлением «истин» о прошлом, она могла выявить уникальные обстоятельства открытия научных «истин», но, поскольку исторические обстоятельства уникальны, они не имели эпистемологических последствий. Соответственно, участники Венского кружка рассматривали историю как источник фактического материала для конструирования теорий, но во всех остальных отношениях не относящуюся к их программе объединения науки.
Проводя различие между контекстом обоснования и контекстом открытия, Райхенбах воспроизвел известную аргументацию, в рамках которой естественные науки, как точные и объективные, противопоставлялись наукам гуманитарным, как интерпретативным и субъективным формам знания. Наиболее ярко это противопоставление между гуманитарными и естественными науками как взаимоисключающими формами знания было сформулировано в немецкой интеллектуальной традиции третьей четверти XIX века. Так, в своей влиятельной работе