Первым подвигом Алкивиада было отправиться на Андрос, теперь находящийся под властью лакедемонского гармоста и гарнизона. Высадившись на острове, он разграбил поля, разгромил как местные войска, так и лакедемонян, и заставил их запереться в городе; который он осаждал несколько дней без успеха, а затем отправился дальше на Самос, оставив Конона в укрепленном посту с двадцатью кораблями для продолжения осады.[224] На Самосе он сначала узнал о состоянии пелопоннесского флота в Эфесе, влиянии, приобретенном Лисандром над Киром, сильных антиафинских настроениях молодого принца, и щедрой ставке оплаты, выплачиваемой даже авансом, которую пелопоннесские моряки теперь фактически получали. Теперь он впервые убедился в провале тех надежд, которые он, не без оснований, питал в предыдущем году – и о которых он, несомненно, хвастался в Афинах – что персидский союз может быть нейтрализован, если не перейден на их сторону, через послов, сопровождаемых Фарнабазом в Сузы. Было бесполезно, что он уговорил Тиссаферна посредничать с Киром, представить ему некоторых афинских послов и внушить ему свои собственные взгляды на истинные интересы Персии; то есть, что война должна быть подпитываема и затянута, чтобы измотать обе греческие воюющие стороны, каждую с помощью другой. Такая политика, чуждая всегда пылкому характеру Кира, стала ещё более неприятна ему после его общения с Лисандром. Он не согласился даже увидеть послов, и, вероятно, не был недоволен, чтобы пренебречь соседом и соперником сатрапом. Глубокое уныние царило среди афинян на Самосе, когда они болезненно убедились, что все надежды на Персию должны быть оставлены для них самих; и более того, что персидская плата была и более щедрой, и лучше обеспеченной для их врагов, чем когда-либо прежде.[225]

У Лисандра в Эфесе был флот из девяноста триер, которые он сам ремонтировал и увеличивал, все ещё уступая по численности афинянам. Напрасно Алкивиад пытался спровоцировать его на генеральное сражение. Это было очень в интересах афинян, помимо их численного превосходства, так как они были плохо обеспечены деньгами и вынуждены были собирать взносы везде, где могли: но Лисандр был полон решимости не сражаться, если он не мог сделать это с преимуществом, и Кир, не боясь длительных расходов на войну, даже предписал ему эту осторожную политику, с дополнительными надеждами на фенкийский флот к его помощи, что в его устах не предназначалось для обмана, как это было у Тиссаферна.[226] Неспособный вызвать генеральное сражение и не имея немедленного или важного предприятия, чтобы сосредоточить свое внимание, Алкивиад стал небрежным и предался частично любви к удовольствиям, частично безрассудным грабительским предприятиям, чтобы получить деньги для оплаты своей армии. Фрасибул пришел из своего поста на Геллеспонте и теперь занимался укреплением Фокеи, вероятно, с целью создания поста, чтобы иметь возможность грабить внутренние районы. Здесь к нему присоединился Алкивиад, который переплыл с эскадрой, оставив свой основной флот на Самосе. Он оставил его под командованием своего любимого лоцмана Антиоха, но с четким приказом ни в коем случае не сражаться до его возвращения.

Во время этого визита в Фокею и Клазомены, Алкивиад, возможно, испытывая острую нехватку денег, задумал неоправданный проект обогащения своих людей за счет грабежа соседней территории Кимы, афинского союзного владения. Высадившись на этой территории неожиданно, после фабрикации некоторых незначительных клевет на кимеян, он сначала захватил много имущества и значительное число пленных. Но жители собрались в оружии, храбро защищали свою собственность и отбросили его людей к их кораблям; вернув разграбленное имущество и поместив его в безопасное место за своими стенами. Уязвленный этой неудачей, Алкивиад вызвал подкрепление гоплитов из Митилены и подошел к стенам Кимы, где он тщетно вызывал граждан выйти и сражаться. Затем он разграбил территорию по своему желанию: и у кимеян не было другого выхода, кроме как отправить послов в Афины, чтобы пожаловаться на такое грубое оскорбление, нанесенное афинским генералом безобидному афинскому владению.[227]