– Как такое возможно? Что вы несете? Я хочу закончить сеанс, немедленно.

– Ну, боюсь, это невозможно. Мы тут из-за тебя. И выйдем только, когда ты сможешь наконец-то разобраться в себе. Все это, Виктор, твое подсознание. Этот вакуум, эти вещи, комната, эти ароматные свечи – все это механизм твоего подсознания, оно включилось, чтобы сохранить хоть чуточку здравого смысла. Это твой сценарий, ты захотел быть в этой комнате, захотел быть у психолога, захотел эти свечи, все это твоих рук дело. Твое подсознание лишь ухватилось за самые живые, даже самые мелкие воспоминания и соорудила для тебя «идеальный сценарий».

Виктор осмотрелся. Постарался собрать всю информацию в единое целое. Он и прежде догадывался, что эта комната ему что-то напоминает, эти запахи, цвета. Он всмотрелся в Эверрета. Как он не мог этого ранее заметить? Это же копия Виктора. Нет, это и есть Виктор: его лицо, его одежда, голос, манеры. Он не хотел в это верить. Какие игры еще подготовило для него подсознание?

Он медленно встал, начал бродить по комнате, трогать предметы.

– Я до сих пор не понимаю. А при чем тут полиция? И эти ужасные картины в голове? Почему подсознание так поступило? Что это все значит?

Эверрет подошел к нему и обхватил его лицо руками.

– Ты попытался покончить с собой, Виктор. У тебя не получилось. Теперь ты лежишь в коме.

Проблемы проявились сразу. Они были слишком разными, как будто из разных миров. Никаких общих интересов, кроме любви друг к другу. А любовь была. Искренняя, наивная, прозрачная. Не заляпанная жизнью, неоправданными ожиданиями или разочарованием. Любовь двух простых сердец, которые когда-то стремились друг к другу.

Их история любви была словно написана каким-то сценаристом для фильма. Двое влюбляются в детстве, теряют друг друга, потом, спустя некоторое время, их судьбы снова пересекаются. В этот раз – чтобы сделать их частью жизни друг друга.

Он не знал, чего ему нужно от жизни, она знала за них двоих. Виктор лишь поддакивал, верил, что он хочет того же. Моника строила их будущее у себя в голове, а он только наслаждался настоящим.

Они были очень разные. Но они любили друг друга и, как всякий влюбленный, верили, что именно любовь есть ответ на все вопросы. Виктор был законченный романтик, Моника – целеустремленный реалист. Он готов был отдать всего себя в пределах своих возможностей. Она же верила свято в то, что возможности определяем мы сами.

Моника чувствовала горечь обманутых надежд, она столько времени пыталась изменить, сделать лучше человека, который не верил в то, что он может быть лучше. Она не сдавалась, она старалась ради них. Но чтобы Виктор ни делал, он чувствовал, что Моника всегда опережает его.

Все, что она ему объясняла, все, на что она указывала, Виктор воспринимал как проявление меркантильности или какой-то каприз. Для него всяко было хорошо, пока она рядом. Монике же нужно было, чтобы все было лучшим. Потому что она знала, что этого заслуживает.

Они были очень разные. Они говорили словно на разных языках. Недопонимание, чувство несправедливости жгло изнутри каждого из них и оставляло раны, которые так и не зажили.

Они были очень разные. Но они любили друг друга. Когда-то.

Виктор подъезжал к дому и увидел, что машина Моники припаркована. Рядом стояла другая. Он ее не узнал. Он остановился прямо напротив, так как чужая машина заняла его место. Возмущенный, он поспешил к входной двери. «Моника должна быть в салоне», – подумал он.

Дверь была открыта, он зашел тихо. Аромат свечей сразу ударил в нос. «Непохоже, чтобы Моника торопилась куда-то». Легкое волнение охватило его. Он словно почувствовал что-то скверное. Сделав пару шагов, он услышал голос и смех. Не Моники. Мужской.