Виктор и Моника встречались пять лет. И ни у кого не было сомнений, что это будет идеальная семья – ведь за столь долгое время можно узнать друг друга со всех сторон, узнать все тайны и секреты, привыкнуть к странностям и привычкам друг друга. Кто же будет встречаться пять лет, если на самом деле не счастлив? Так думали все, и они сами. Но они упустили самое главное, о чем потом каждый из них сильно горевал еще долгое время втайне друг от друга. Они узнали друг друга, но толком не разобрались в самих себе.

– Поможешь мне? А то с этой прической я одна не справлюсь.

Моника положила трубку и начала возиться с волосами. У нее было красивое лицо, очень красивое: большие карие глаза, глубокие глаза, полные смысла. Изящные черты лица, которые идеально гармонировали друг с другом. Темные длинные волосы. В каждом седом волосе она потом будет винить Виктора – порой в шутку, порой серьезно. На ней было в меру пышное свадебное платье, которое она выбирала сама.

– Ну и сотворили же они у тебя на голове шедевр.

Он стоял позади нее, и она нежно ударила его локтем.

– Не издевайся, а лучше помоги. А то до утра будем с этим возиться. Слава богу, все закончилось.

Виктор вздохнул, но ничего не ответил. Свадьба была пышной, отец Виктора, Седрик Сноу, по-другому не умел. Множество гостей, большую часть которых Виктор даже не знал. А другую часть предпочел бы не видеть. Все пошло не так с самого начала: гости перебрали с выпивкой, музыканты играли не совсем то, что было обговорено, проблемы с организаторами свадьбы. Детали накапливались, и в результате все закончилось слезами невесты. Виктор максимально пытался контролировать все, повлиять на все, исправить все. Потому он был утомлен. Потому он ничего не ответил.

Слова психолога словно обдали его ледяным душем. Он замер, сам не зная, чего он ждет. Виктор хотел объяснений, но, с другой стороны, картины в его голове – его окровавленные руки, молоток, запачканный в крови, – вроде бы сами по себе все расставили по местам и исчерпывающе объяснили. Но он ничего не помнил. И он не знал этого человека, сидевшего напротив. Он не знал, стоит ли ему доверять, верить его словам. Мысли в его голове, словно маятник, метались из стороны в сторону. Он пытался ухватиться хоть за что-то адекватное в происходящем. Однако все усилия были тщетны.

– К-к-как полиция? В каком смысле полиция? Что я такого натворил?

Виктор закрыл лицо руками и тяжело задышал. Кажется, его охватит паника.

– Ох, видит бог, я хотел по-хорошему. Но с меня хватит. И с тебя тоже.

Эверрет отложил блокнот, снял с себя очки и подошел вплотную к Виктору. Оторвав его руки от лица, он поднял его и посмотрел прямо в глаза.

– Виктор. Я – это ты. Посмотри внимательно. – И он демонстративно отошел, разведя руками.

Виктор не понимал, что происходит, и чувствовал, что пол уходит у него из-под ног. «Это точно какой-то кошмар, – подумал он. – Боже, как же мне проснуться?» Тело его обмякло, голова, словно надувной шар, готова была лопнуть от мыслей. Столько безответных вопросов, которые, как избалованные дети, кричат и плачут, а он не может их успокоить. Виктор обхватил голову и поднял взгляд на Эверрета.

– Вы сумасшедший? – единственное, что он смог из себя выдавить.

Он молил, чтобы психолог ответил «да». Это многое бы объяснило, хотя бы на данный момент. Но тот лишь закатил глаза.

– Да, я предполагал, что будет нелегко. Посмотри на меня, посмотри на эту комнату. Ничего не напоминает? Я – это ты, на мне твоя одежда, твои очки. Это твоя гостиная в твоем доме, твоя мебель, твоя полка с книгами. Фотография твоей жены. Это все ты, Виктор.