Как же был назначен на такую ответственную должность человек с такими характеристиками? Все просто – по рекомендации своего дяди, уже знакомого нам лейб-медика И.И. Енохина.
В 1860 г. цесаревич упал с лошади. Безобидная на первый взгляд травма спины, но золотуха, как тогда называли экссудативный диатез, впервые выявленный у цесаревича еще в 1854 г., по воспоминаниям секретаря Собственной Конторы Августейших детей Ф.А. Оома (1826–1898), “бросилась на ушибленное место, которое сделалось уже с тех пор сосредоточием всех последующих страданий” [19].
О прогрессировании заболевания стало широко известно. В 1864 г. было принято решение отправить его на лечение в Голландию, на курорт Скевенинг для морских ванн и купаний. В сентябре 1864 г., проведя два месяца в Скевенинге, цесаревич отправился в Берлин, где много ездил верхом, участвуя вместе с Александром II в маневрах. В октябре 1864 г. он отправился в Венецию, где заболевание резко обострилось. Но Николай Александрович продолжил путешествие. Сначала Ницца, затем Флоренция. Уже там заболевание обострилось настолько, что пришлось обратиться за консультацией к итальянским врачам. Вскоре цесаревич уже не мог вставать. Его мучали боли в спине. Профессор Burchi предположил, что боли являются результатом нарыва в “спинных мускулах” и советовал приложить шпанскую мушку. Наполеон III прислал своих лейб-медиков P. Reye (1793–1867) и O. Nelaton (1807–1873), которые предположили у наследника ревматизм, назначив лечение электричеством и массажем, однако большого результата такая тактика не имела. Было решено возвратиться в Ниццу. К врачу Шестову, сопровождавшему цесаревича, присоединились P. Reye и O. Nelaton. Уже в Ницце они составили письменный протокол, в котором зафиксировали, что болезнь есть “укоренившийся ревматизм”. Эта ошибка будет стоить цесаревичу жизни.
По инициативе Ф.А. Оома было решено повторно обратиться к итальянскому профессору Burchi, который продолжал настаивать, что болезнь связана с позвоночным столбом. Однако доктор Шестов не принял во внимание заключение итальянского коллеги.
Наследнику продолжили проведение на область спины паровых душей, что только усугубляло ситуацию, способствую дальнейшему развитию абсцесса. Внесла свой вклад и уверенность Александра II в действиях лечащего врача Н.А. Шестова, несмотря на сомнения в правильности избранной тактики, которые высказывали все находившиеся в Ницце свидетели лечения.
Здоровье наследника продолжало ухудшаться. В Ниццу выехали великий князь Александр Александрович – будущий император Александр III, граф Б.А. Петровский, лейб-медик Н.Ф. Здекауер (1815–1897). В апреле у цесаревича произошел временный паралич, последствия которого, однако, прошли через несколько часов. Для консультаций были приглашены известнейшие доктора того времени: J. Zimmermann (1728–1795), Ricard, Vahy, Rehberg. Именно последний и определил болезнь как Meningitis cerebro spinalis.
6 апреля 1865 г. в Ниццу срочно выехал Александр II с императрицей Марией Александровной. Однако состояние цесаревича было безнадежно, началась агония. 10 апреля прибыла датская королева с принцессой Dagmar (1847–1928), невестой Николая Александровича. 12 апреля 1865 г. цесаревич скончался. Вскрытие производил Н.И. Пирогов. Диагноз был поставлен практически правильно. Присутствовавший при вскрытии профессор Б.Н. Чичерин (1828–1904), хотя и не был врачом, отметил, что “вскрытие тела обнаружило не только туберкулезный менингит, но и внутренний нарыв в спинной кости, который был коренным источником болезни. Оказалось, что итальянский доктор один был прав в своем диагнозе”.