– Младшие мальчики жалуются из-за домашних заданий, – сообщила я преподобному Конанту, когда он к нам заглянул. – Я помогаю им как могу. Но мне бы очень хотелось заниматься самой.

Преподобный Конант всегда выбирал время своих посещений так, чтобы остаться на ужин. Я его понимала. Жены у него не было. Он говорил, что повенчан с евангелием, а миссис Томас любила повторять, что он «следит за каждой овцой в своем стаде», но мне нравилось воображать, будто священник особенно внимателен ко мне. Всякий раз, навещая ферму Томасов, он задавал мне множество вопросов.

Дьякон Томас и его сыновья вернулись домой к обеду, но почти все мальчики разошлись сразу после еды: их не занимали беседы о высоких материях, которые велись, когда в доме бывал преподобный Конант. Натаниэль и Бенджамин еще сидели за столом, словно никак не могли наесться. Иеремия расставил в углу комнаты крошечных солдатиков и устроил засаду, планируя напасть на врага.

– Она слишком много им помогает, – проворчала миссис Томас. – А они охотно пользуются ее любознательностью.

Дьякон Томас намазал на хлеб толстый слой масла:

– Им хочется на свежий воздух. Я был таким же.

– Мне тоже хочется прочь из дома, – выпалила я. – Но я нигде не знаю покоя, даже на свежем воздухе. Что бы я ни делала, никак не могу насытиться.

– Ты не наедаешься досыта? – изумленно переспросила миссис Томас.

Даже Натаниэль и Бенджамин перестали есть и застыли, ожидая, что я отвечу.

– Нет-нет. Я наедаюсь. – От смущения щеки у меня зарозовели. – Простите, хозяйка. Я говорила не о еде. Мне не хватает… знаний.

– Но каких же знаний, дитя? – спросила миссис Томас.

– Наверное… знаний о мире. Я хочу побывать в Бостоне, и в Нью-Йорке, и в Филадельфии. Хочу увидеть Париж, и Лондон, и те места, у которых нет названий… пока еще нет. Элизабет бывала в Лондоне и в Париже. – Я прикусила губу и опустила глаза. – А еще я хочу больше знать о Господе.

Последние слова я прибавила потому, что почувствовала: так надо. Мне в самом деле хотелось больше знать о Боге… но остального хотелось сильнее.

Дьякон Томас хмуро глядел на меня, миссис Томас молча ломала руки.

– Продолжай изучать Священное Писание, – проговорил преподобный Конант. – Это верный способ узнать Господа. Его слова – чудесный дар для нас, грешников. Нам и не нужно куда-то идти, ведь Бог здесь, с нами.

– Но мне так хочется куда-нибудь пойти, – призналась я.

Преподобный Конант рассмеялся, и за это я полюбила его еще сильнее.

– В девятнадцатой главе Притчей сказано: нехорошо душе без знания, – прибавила я в оправдание. – Грешно не развивать свой разум. – Мои рассуждения казались мне здравыми.

– А еще в девятнадцатой главе Притчей сказано: торопливый ногами оступится, – произнес дьякон Томас с полным ртом. – Трудное положение, а, Дебора? – Он говорил мягко, не поднимая глаз от тарелки.

В комнате наступила тишина. А потом все сидевшие за столом расхохотались.

– Отец тебя здорово подловил, а, Роб? – фыркнул Натаниэль.

Братья меня только так и называли.

– Прекрати немедленно, – строго велела миссис Томас, хотя и у нее на губах играла улыбка. – Не понимаю, отчего вы зовете Дебору Робом. Это никуда не годится. Женщине следует носить женское имя.

– Так ты женщина, Роб? – Изумленный Иеремия поднял голову, оставив солдатиков, и все расхохотались еще громче.

Нет, я не приструнила сыновей Томасов. Совершенно нет.

– Я принесу тебе еще книг. Возможно, это чуть утолит твою жажду знаний. И кстати, вот письмо от Элизабет. Очень длинное, – сказал священник, когда Бенджамин и Нэт наконец доели и оставили нас.

Я схватила письмо и попросила меня извинить. Миссис Томас дала разрешение, напомнив, что меня еще ждут дела и слишком задерживаться не следует. Я бросилась в свою комнатку и закрыла дверь, но все еще слышала разговор, который преподобный Конант вел с мистером и миссис Томас.