Погода сладко шептала, не давая окунуться в круговорот мыслей. Впервые за долгое время, я обратил внимание на золотистый снег, спускавшийся с небес. Он волшебно кружился в вальсе под светом фонарей, позволяя насладиться собой. Очаровательно.

Морозное утро я встретил в городском парке, где на ветвях деревьев свисают ледяные капли, а кусты мягко присыпаны снежком. Замерзшее озеро, на которое так и не ступила нога человека, показывает свое великолепие, выстилая нашему взору бело-золотистую пелену. С первыми лучами солнца на улицах показались, закутавшие в одеяния, ранние пташки (люди), спешившие на работу. Они не замечали хруста снега у себя под ногами, а лишь утопли в собственных мыслях. Не вставая у них на пути, я шел по узкой тропе в сторону дома, оглядываясь на каждую животинку. Такие маленькие и забавные, что непременно хотелось поделиться всем этим со стариком Уильямом. Он бы точно оценил всю прелесть Матери Природы. Каждый куст, каждую птицу, даже горсть зимних ягод. Он не оставит без внимания ни одно творение. Его доброе сердце согрело бы каждого, что было важно в холодные времена. Раньше в нашем доме частыми гостями были, окоченевшие от холода, зверьки. Белочки, зайцы, норки, собаки, кошки. Всех он вылечивал и каждому находил верного друга. Время шло. Старик не молодел, а я стал пропадать на работе. Сил на милых зверьков у него больше не было, а я был слишком занят. Задумываясь о нашей сущность, мне становится грустно. Мы проживаем жизнь впопыхах и даже не видим всю прелесть, окружающую нас. Заняты работой, учебой, мелкими делами. Всё время, куда-то бежим, торопимся и даже не думаем останавливаться. А если даже остановились, то нам уже под семьдесят, сидим в старом кресле, с которого стало безумно тяжело встать, в полном одиночестве (ведь дети теперь тоже «бегут»), смотрим в пыльное окно, через которое видно соседских ребятишек, и вспоминаем молодость. Где мы работали сутки напролет без выходных, чтоб заработать побольше денег. Оставив детей с няней, уходили по магазинам, ведь мы тогда «жили для себя», и так не научились замечать жизнь. Все мы слепы в этом бренном мире.

– Артур! Мальчик мой! – обнял меня старик, – Как ты? Как ночь?

– Всё просто прекрасно, – с некой блажью я уселся в кресло, рассказывая всё увиденное в ночи и про рассвет в парке Де-Лавре. Глаза Уильяма сияли от восторга. Он был приятно удивлён, что я впервые оставил работу.

– На самом деле, ночь была настолько спокойной, что я даже забыл про дела. И я долго думал, – улыбнулся, делая акцент на прошлую ночь, позволившая это, – Давай в солнечный день сходим в парк…

– Конечно! – воскликнул старик, – Я давно об этом мечтал. Но как же твоя работа?

– Я думаю, что Марду справится и без меня, – вспоминая про Короля, мне стало спокойнее, – Ну так что?

– Конечно-конечно! – радости у старика хоть отбавляй. Мы направились в столовую, где уже был накрыт стол.

– Чем на этот раз порадуешь? – потирая руки, присел на свое место.

– Сырный суп! – заулыбался старик, поднимая крышку.

Моему взору открылась желтая похлебка. Запах просто сводил с ума. Плавленый сыр наряду с куриным бульоном и свежими овощами. Я только сейчас понимал, насколько проголодался. Наполнив деревянные чаши до самых краев, мы приступили к завтраку.

– Кстати, – прожевав очередную порцию, уставился на старого друга, – Слышал про некую Госпожу Депо? – сведя брови, он взглянул на меня в ожидании, – В общем, говорят, поселилась неподалеку, народ ее боится. Так вот, я же вчера в таверну к Бобу ходил, он то мне рассказал про нее, – старик с интересом слушал, – И мы ее там встретили. Вся в черном, только глаза видны.