Почти не встречая сопротивления, армия двигалась в сторону столицы. Но затем боги войны отвернулись от бунтовщиков. После трёх больших сражений, воинство вельмож пало под жестокими ударами воевод правителя. Вместе с уцелевшими зачинщиками, Маун-Трайнис попал в полон к властителю Омрудана, амиру Шехроху Аль-Ахнаву.

Тот был удивлён и заинтригован, узнав, что один из военачальников уничтоженной армии – пришелец из неведомого северного края с незнакомым слуху названием. Это спасло Лира. В то время как прочих вожаков мятежа, внезапно оказавшихся двоюродным братом амира, бывшим сановником-везером и ещё несколькими дворянами графского достоинства, жестоко казнили, Маун-Трайнис остался пленником во дворце. Амир отнёсся к чужеземцу по-рыцарски и позволил выкупить жизнь и свободу. Правда, с оговоркой: если в течение года Аль-Ахнав не получит золота, Лира привяжут к хвостам диких лошадей, дабы те разнесли его члены по степям и пустыням Омрудана…

Короче, в письме родич просил о помощи.

Не тратя времени, отец созвал глав семейств нашего рода, дабы обсудить ситуацию.

Решение далось нелегко: цена, назначенная амиром, в Эмайне соответствовала выкупу за барона, а не простого рыцаря. После долгих споров, собравшиеся всё же согласились заплатить за блудного героя, ибо в его венах текла та же кровь, что у всех нас.

С самого начала я подозревал, что этим закончится: в нашем роду принято держаться друг за дружку. Да и многим Лир попросту нравился, несмотря на чудаковатость. Сыграла роль и известность Маун-Трайниса: о его невероятных похождениях говорили даже при королевском дворе. Одних баллад, сложенных менестрелями о подвигах Лира, в ту пору ходило не меньше пяти…

В течение трёх недель представители всех семейств привозили деньги – кто сколько мог. И к исходу месяца нужная сумма лежала в потайной комнате отцовского замка. Но, кроме этого, требовались средства для тех, кто повезёт выкуп в Омрудан. И вновь родичи взялись за похудевшие кошели, в глубине души начиная сомневаться, стоит ли Лир Маун-Трайнис подобных расходов.

– Отчего этот полоумный не мог попасть в плен дома или хотя бы в сопредельном государстве? – в сердцах бросил старый Тейвар Се-Трайнис. – Мы бы попросту отбили его и здорово сэкономили!

На сборе золота трудности не закончились: не сумев перенести нашу зиму, умер Карим. Пусть он и был чужаком, его уход нас опечалил. Во-первых, омруданец показал себя достойным человеком: верно служил Лиру после того, как тот спас Кариму жизнь, и без раздумий согласился стать гонцом, зная, что его ждёт долгая и опасная дорога. Во-вторых, мы рассчитывали на Карима как на проводника.

Кое-кто заговорил, что это знак, повелевающий отказаться от мысли выручить Маун-Трайниса. Но большинство родичей мыслило иначе – быть может, из врождённого упрямства. И в начале весны семеро рыцарей в сопровождении восемнадцати солдат погрузились на корабль, плывущий в страны полудня.

Одним из семерых был я. А командовал отрядом младший брат отца, Эсмонд Им-Трайнис. Перед путешествием он выстроил нас на причале и сказал:

– Вам всем известна цель похода. Траты, на которые пошёл наш род, слишком велики, чтобы мы могли потерпеть неудачу.

Солдаты! Каждый из вас до сего дня верно служил одной из семей и был отобран за доблесть и сообразительность. Не обманите доверия хозяев и не уроните их чести!

Рыцари! Мы все принадлежим одному роду, посему нет смысла говорить о верности и отваге. Помните лишь, что если мы по какой-то причине лишимся золота и не выполним волю родичей, на нас ляжет несмываемый позор, а дорога домой будет навеки заказана. У нас только один путь – победа или смерть!