Не дожидаясь ответа, он торопливо зашагал к своему дому и хлопнул дверью так, что на коврик упало несколько кусочков штукатурки, рассыпаясь в мелкую пыль. А я почувствовала, как предательски задрожала нижняя губа.

– Уж простите, но три месяца вам придётся меня потерпеть! – крикнула я вслед, обращаясь не столько к Райзену, сколько ко всем моим соседям.

“Только не реви, – мысленно приказала себе, сжимая кулаки и стараясь не моргать. – Вместо тысячи слов, обещаний и извинений лучше докажу на практике свои хорошие намерения. Да, так и сделаю!”

Решительно задрав подбородок, я вернулась к двери и принялась оттирать следы от яблока и помидора.

Мокрая тряпка скользила по деревянной поверхности, смывая липкие пятна и слегка впитавшийся сок. Я старательно отскребала каждый след, поднимаясь на цыпочки, чтобы дотянуться до самого верха двери и витрины.

Особенно долго пришлось возиться с вывеской "Волшебство цветов и трав" – большие выпуклые буквы требовали излишней осторожности, чтобы не повредить краску.

Закончив с вывеской, я взялась за швабру и принялась намывать каменную брусчатку перед лавкой, пока она не заблестела, отражая солнечные лучи. С непривычки мышцы ломило, а если учесть, что я и вчера работала с утра до поздней ночи, то тело отчаянно просило передышку.

Уставшая, но довольная результатом, я вернулась в зал, где меня встретил тихий шёпот цветов. Чайные розы перешёптывались с ромашечкой и фиалкой, активно жестикулируя листьями и лепестками.

– Вот ведь сороки, – привычно ворчал кактус, – одной вам не хватает, да?

– Я вообще незаменимая, – парировала Изабелла, восседавшая на подоконнике. – Украшение рода Лучезарных, между прочим. Отличная работа, Мелечка, будь добра, напои цветы, а я пока раздобуду нам обед.

– Только без воровства! – я погрозила птице пальцем, прижимая другую руку к груди. – Пожалуйста! Я и так каким-то образом умудрилась настроить против себя всех соседей.

Изабелла закатила глаза так выразительно, что я невольно улыбнулась.

– Ладно-ладно, – проворчала она, взъерошив перья. – Сделаю исключение ради тебя. Эх, не даёшь мне проявить фантазию! Кстати, не будь к ним строга, – она махнула крылом в сторону улицы, – совсем скоро они сами придут к нам с миром.

– Надеюсь, – вздохнула я, предчувствуя нелёгкие времена.

Наверное, это только в сказках бывает, что девушка попадает в тело принцессы, живёт во дворце и встречает безукоризненно вежливого, галантного принца, который клянётся ей в вечной любви.

– Да ты с таким от скуки сбежишь через неделю, – хихикнула сорока, а я от неожиданности вытаращила глаза. – Не наш вариант.

– Ты что, умеешь читать мысли?

– Да у тебя на лице всё написано, – уклончиво ответила птица, взмахивая крыльями.

Проводив сороку, я потянулась за лейкой с водой, которую заранее набрала в ванной. Вода успела немного нагреться, став приятной для нежных стеблей. Осторожно, стараясь не пролить ни капли, я поливала каждый цветок, наблюдая, как они оживают и тянутся вверх, словно маленькие солнышки.

– Чем же вас ещё подкормить? – спросила я с улыбкой, любуясь их яркими, напитанными жизнью бутонами. – Наверное, следует поискать получше, у Глэдис должны были остаться удобрения?

Но не успела дождаться ответа, как с улицы раздался робкий стук в дверь, а следом послышался тоненький детский голосок:

– Тётенька, а можно мне цветочек?

Позабыв обо всём, я поспешила к двери, искренне надеясь, что это не шутка местных ребятишек.

На пороге стояла девочка лет пяти-шести с высоким хвостиком на макушке и в аккуратном светло-розовом платьице, прижимая к себе потёртого плюшевого мишку. Большие голубые глаза смотрели в пол, а щёки слегка порозовели, будто она не ожидала сама от себя подобной храбрости.