- Можно оправиться! – рыкнул оборотень и, отвернувшись, начал что-то тихо обсуждать с другим захватчиком, по сути, оставляя нас без присмотра.

Человек тридцать: женщин, девушек и девочек гурьбой поковыляли в указанном направлении.

Я, сильно прихрамывая на правую ногу, завернула за кусты последней.  Пленницы растянулись на довольно большой площади, присаживаясь, кто ближе, кто дальше, как ни странно, совсем не стесняясь друг друга. Несколько часов в тряской повозке, без возможности сходить в туалет, напрочь лишили всех лишних условностей. Мужчины не видят – и ладно.

- Мы решили попробовать бежать! – с горящим взором произнесла подскочившая ко мне дочь служивого. – Ты с нами?

Я, как раз, присела и…

Над моей головой собралось ещё четверо пленниц.

- Куда я с больными ногами? – решительно отказалась я. – Да и вы, девочки, лучше не рискуйте. Не злите этих страшных мужчин. Оборотни очень быстры. Они могут обратиться в зверей и бежать, взяв след, по запаху. Монстры легко поймут в каком направлении вы скрылись и догонят. И тогда, вам всем не поздоровится!

Компания будущих беглянок тут же на все лады зашипела на меня сверху:

- Трусиха!

- Мы в центре наших территорий!

- Хорошие шансы на то, что напавшие, вообще не рискнут искать нас! Наоборот, они постараются поскорее сбежать с награбленной добычей, пока мы не привели помощь!

- Здесь недалеко большой город, можно очень скоро встретить кого-то, кто сможет помочь!

- Я считаю - нужно хотя бы попытаться спастись, а не идти на заклание к этим монстрам, как скотина бессловесная, - важно подвела итог всем высказываниям дочь служивого.

Мама моя, как же неудобно! Я чуть отступила в сторону, оставаясь всё также, на присядках, пожимая плечами, и всем своим видом, как бы говоря: «да, делайте, что хотите, только оставьте меня сейчас в покое!».

Наконец-то! От меня отошли.

Несколько девушек, во главе с дочерью служивого, опасливо оглядываясь по сторонам, быстро исчезли за тёмными стволами деревьев. Остальные пленницы понемногу, небольшими группками, возвращались на поляну.

Сделав свои дела, я огляделась и заметила девочку лет пяти-шести, которая путалась в одежде. Подол длинного платьица попал в панталончики и никак не желал доставаться. Пальтишко топорщилось.

- Как тебя зовут? – подошла к ребёнку и спросила мягко, осторожно поправляя на ней одежду.

Где её мама? У такой малышки должна быть ещё молодая мать. Оборотни же, кажется, убивали только пожилых?

- Катика… - кроха смотрела на меня с жалобной надеждой.

Было понятно, что ребёнку страшно оказаться одному в такой ситуации. Окружающие взрослые совсем не обращают на неё внимания. Маленькая пухлая ручка цепко ухватилась за мой подол у бедра. Так мы с Катикой и пошли к телеге, покидая «место для оправления» последними.

Опасаясь спрашивать прямо, пока мы ковыляли к телеге, я немного разговорила свой сопливый «прицеп» и выяснила, что девочка ехала в поезде не с родителями, а с дедушкой и бабушкой. Вот почему сейчас она оказалась совсем одна!

Покрепче перехватила детскую ладошку, высвободив платье из зажима маленьких пальчиков. Решила, что позабочусь о Катике, насколько смогу в сложившихся обстоятельствах. Она чем-то живо напомнила мне себя саму восемь лет тому назад, когда я внезапно оказалась в этом мире в теле десятилетней девочки.

Несмотря на то, что на тот момент, в своём мире я, как раз, успела окончить медицинский университет, оказавшись здесь, я почувствовала себя абсолютно беспомощным ребёнком: потерянная, не понимающая, что происходит, где я оказалась, без понимания местной речи. Когда меня нашли, я бродила среди окровавленных трупов, разбросанных на каменных ступенях узких лестниц, на полу и во дворе обители.