– Все, – сказал дед, обращаясь к отцу. – Хоть плотники были и неважнецкие, но щепок наделали, на растопку грубки хватит, – пошутил он. И добавил, – теперь закажи у кузнеца длинные навесы, прикрути их болтами, и можешь навешивать дверь, и никакой вор в погреб не залезет. Только не ставь магазинные петли, их сломают.

Внутренние двери Иван сделал сам. Правда, согнать доски так же плотно, как это сделал дед, у него не получилось, небольшие щели между досками остались, но ведь и фуганка у него не было.

– Сойдет, – сказал отец, – из них не стрелять.

Чтобы как-то помочь родителям, во время летних каникул Иван и Алина ходили на работу в колхоз. Там начали разводить очень прожорливого тутового шелкопряда, который питался листьями шелковицы. Листья для этих троглодитов собирали исключительно женщины и дети. Для взрослых гусениц листья собирали прямо с ветками, которые срезали секатором. За мешок таких веток записывали один трудодень. Это хоть и не живые деньги, но осенью на них отец получит зерно, и будет чем кормить поросенка. В выходные дни женщины выходили на работу очень неохотно, а гусениц ведь нужно было кормить и в выходные дни, поэтому по выходным, за мешок веток записывали два трудодня. Чтобы заработать больше трудодней, Иван с Алиной делали себе выходной в будний день, а по выходным работали.

А еще Иван завел себе кроликов. Уговорил отца купить поросную крольчиху, пообещав, что сам будет ухаживать за кроликами. Сделал крольчихе клетку, и сам ее кормил. Крольчиха родила семерых крольчат. Маленькие крольчата понравились и Алине, и она тоже стала кормить кроликов. Когда кролики подросли, Иван сделал еще две клетки, и рассадил в них кроликов. Молодые кролики дали свое потомство, и опять нужно было делать новые клетки. К концу лета у Ивана уже было пятнадцать клеток, в которых находилось пять десятков кроликов. Чтобы их прокормить, нужно было приносить по несколько мешков травы каждый день. Хорошо, что Алина помогала, один Иван уже не справлялся. Когда похолодало, и накосить травы уже было не где, Иван забил почти всех кроликов, оставив на зиму только двух крольчих и одного кролика. Всю зиму теперь они были с мясом. Борщ или суп с салом мама больше не варила. Да и на сдаче кроличьих шкурок хорошо заработали. Жизнь немного улучшилась.

На следующий год Иван устроился работать уже в совхоз, там зарплату платили каждый месяц деньгами. Его взяли прицепщиком, то есть, помощником тракториста. Зарабатывал он сорок рублей в месяц, и все деньги отдавал маме. Это уже была значительная помощь семье. Стадо он теперь пас только в выходные дни. Если очередь пасти стадо выпадала на будний день, и не удавалось поменяться на выходной, то стадо пасла Алина.

Самый нудный и скучный предмет в школе, это, пожалуй, математика. Несмотря на то, что Ивану нравилось решать задачи, он тоже так считал. Математику у них в школе вела учительница средних лет, которую называли «лошадью». Эта кличка приклеилась к ней из-за того, что у нее были очень большие, торчащие вперед зубы. Она жила в райцентре, за восемнадцать километров от их села, и приезжала в село только на занятия, стараясь как можно меньше задерживаться в школе. Если после занятий к ней подходили ученики с вопросами, она старалась как можно быстрее от них отделаться. Она или что-то быстро объясняла им на ходу, или отсылала к более сильным ученикам.

– Да это элементарно, спроси у Васи или у Пети, они тебе объяснят, – обычно предлагала она.

– Спроси у «лошади», пусть сама объясняет, – не хотели ничего объяснять Петя и Вася.