Исповедь предателя Тина Рамм

1. Пролог

Я ощущаю, как мои нервы вспыхивают, и мне приходится сжимать кулаки, чтобы не впасть в искушение сделать дыру в картонной стене и лишить себя возможности увидеть ее.

В безлюдном коридоре слышатся лишь мои нервные шаги. Я хожу из стороны в сторону по длинному коридору уже битый час. Светлые стены, белый кафельный пол, начищенный до блеска, мигающий свет, действующий на нервы, и запах спирта в воздухе. Я не могу найти себе места, и никто из медицинского персонала не может ответить на мои вопросы.

Внезапно дверь в коридоре распахивается и появляется знакомая фигура. Человек, которого я успел возненавидеть всей душой, настороженно всматривается в мое лицо и нервно поджимает губы.

– Где она?! – грубо бросаю прямо в лицо мужчине и быстро преодолеваю разделяющее нас расстояние. – Где моя жена?! Говори!

Я готов был вцепиться в футболку этого мудака и хорошенько его встряхнуть, но все же сумел совладать с собой и остановился в сантиметре от него.

– Ты не должен приближаться к ней, – с вызовом говорит мне мент и скалит зубы.

– Не тебе решать, что мне делать со своей женой. Последний раз спрашиваю: где она?!

– Дима… – внезапно раздается тихий мелодичный голосок, и я замираю на месте, словно парализованный.

В коридор входит она… Тонкая. Бледная. Испуганная. Ее посиневшие губы сильно контрастируют с бледным и болезненным оттенком кожи лица. Голубые глаза робко мечутся по моему лицу, и только по одному взгляду я вижу, как в них отражается неумолимая боль.

Что же я наделал?

Соня морщится от боли и ахает, медсестра помогает ей идти, а этот проклятый мент сразу же подбегает к ней. И только спустя мгновение я понимаю, в чем дело. Моя беременная жена одной рукой держится за округлившейся живот, и вновь издает звук, похожий на стон. Мой взгляд опускается ниже, и я замечаю яркое пятно крови на ее джинсах.

– Спасите моего ребенка! Сделайте что-нибудь! – Соня начинает истерично вопить, когда ее перекладывают на каталку и начинают вести в операционную. Лицо жены мокрое от слез и пота, розовые губки дрожат, а тонкая рука вцепляется в плечо этого мужика.

Это я должен быть на его месте. Это от меня моя жена должна ждать поддержку.

– Сделайте что-ни… – Соня внезапно замолкает и закатывает глаза. Она потеряла сознание. Проклятье. Медицинский персонал начинает суетиться и особенно торопливо везти каталку по длинному больничному коридору. Я иду следом, словно обезумевший и останавливаюсь только перед дверью операционной, когда ее захлопывают прямо перед моим носом.

– Если она потеряет ребенка, это будет твоя вина, – тихо произносит мужчина, который был явно влюблен в мою жену.

Я хотел бы врезать ему, выбить все дерьмо из этого мента только за то, что приближался к моей жене, но внутри я понимаю, что он прав. Если с моей женой и моим ребенком что-то случится, это целиком и полностью будет на моей совести.

Меня зовут Дима, и я хочу рассказать вам о том, как изменил своей жене, разрушил брак, и чуть не погубил собственного ребенка.

Эта история – моя исповедь. И в свое оправдание хочу произнести слова одного мудреца: «У каждого святого есть прошлое, а у каждого грешника – будущее».

2. Глава 1

Соня

– Димочка, я так соскучилась! Я уже бегу!

Из динамиков доносится низкий баритон мужа, пока я перепрыгиваю очередную лужу. Дима говорит, что мы уже опаздываем, на что я отвечаю, что буду через пять минут. Осенний холодный ветер неумолимо терзает кожу лица, и я уже успела пожалеть, что не надела шапку. Как можно думать о шапке, когда я так сильно соскучилась по любимому!

Я резко останавливаюсь и всматриваюсь вперед: на этой улице слишком много народу, так что мне не удастся во время добраться до места назначения. Поэтому, долго не думая, я решаюсь сократить путь через дворы. Резко заворачиваю за угол и попадаю в грязный и весьма неблагополучный двор. Повсюду много желтых листьев, сухие ветки деревьев устало свисают вниз, выбитые окна пустых домов и непонятные заржавевшие трубы.

Внезапно передо мной разворачивается картина: двое мужчин избивают одного человека в серой куртке. Наносят резкие удары по его животу, затем в лицо, и еще один в ноги. Я делаю два шага назад и прячусь за кирпичный и обшарпанный угол дома. Но этот мужчина не промах – он наносит ответные удары, не менее слабые, и ему удается даже уложить на лопатки одного из обидчиков. Однако двое против одного – бой не равный.

Я собираюсь развернуться и уйти, но что-то внутри останавливает меня. Один мужчина берет в руки металлический лом, и начинает бить свою жертву сначала по спине, затем по лицу. Мужчина в серой куртке падает на грязный асфальт и подносит руку к своему лицу. Его обидчики наносят финальные удары и, бросив орудие преступления, возвращаются в свою машину и выжимают на полную педаль газа, покидая этот двор.

Мужчина продолжает лежать и с трудом двигать руками. Я убираю волосы с лица и подхожу к лежащему на земле.

– Как вы?

– Помогите мне встать, – раздается мужской стон, но при этом его голос наполнен уверенностью и мужеством. Я осматриваю красивое лицо мужчины: из его носа течет алая кровь, на лбу и на щеке красные царапины.

– Я вызову скорую и полицию… – держа мужчину за плечи, я помогаю ему сесть.

– Не нужно, я сам полиция, – быстрый взгляд пробегает по моему лицу. – Телефон достаньте. В кармане, здесь.

Потерпевший продолжает давать мне указы, словно я его подчиненная, но при этом старается не смотреть мне в глаза. Должно быть, ему неловко от того, что попав в такую ситуацию, он должен принимать помощь от хрупкой девушки. Я начинаю рыться в карманах его куртки, стеснительно всматриваясь в раны на лице полицейского. Жуть. За что его так? И кто были эти люди? Преступники?

– В последних набранных – Руслан, – диктует мужчина, когда в моих руках оказывается его черный телефон. Мужчина продолжает молча переносить свою боль и мужественно сдерживать стоны, но по его лицу я вижу, насколько сильными оказались удары обидчиков. – Давайте, давайте.

Я быстро нахожу контакт Руслана и прикладываю телефон к уху полицейского.

– Аптечка в машине, – следует очередной приказ и я, отпустив мужчину, отхожу к его машине. Видимо, этот разговор очень конфиденциальный. Я открываю багажник темной иномарки, достаю оттуда белую пластиковую коробку с медикаментами и продолжаю копаться, растягивая время и наблюдая, как мужчина шевелит разбитыми губами и продолжает что-то говорить своему телефонному собеседнику.

– Я? Я нормально… – усмехается мужчина в серой куртке, продолжая отвечать на вопросы из динамика телефона. – На промзоне в бейсбол поиграли. Легкие телесные повреждения.

Затем следует сдержанный мужской стон.

– Обезболивающее, – это уже адресовано мне, потому что я замираю с таблетками в руках и начинаю ошарашенно смотреть на лицо незнакомца. Я не реагирую на его повелительный тон, должно быть, это издержки его профессии. В полиции ведь по-другому никак.

– Нет, все группы не надо. Ближайших ппсников ко мне вызови, – мужчина тяжело дышит и кое-как разговаривает, пока я наблюдала за ним с таблетками в руках. У него весьма привлекательная внешность: темные волосы, зачесанные назад, светло-карие глаза и едва заметная щетина. – Две таблетки.

Я молча киваю и протягиваю полицейскому обезболивающее.

– Все, давай пока, – прощается мужчина со своим другом. – Возьмите телефон.

– Ага. Только запить нечем.

Мужчина обхватывает ртом таблетки в моей дрожащей руке и не медля ни секунды произносит:

– Спирт давайте.

Я замираю. Продолжаю смотреть на искореженное ранами лицо, совсем не моргая. Спирт? Запивать обезболивающее спиртом? Да он рехнулся!

– Давайте, давайте, – заметив мою запинку, мужчина вновь кивает мне. – А то сейчас начнется.

– Что начнется?

– Перебитые сухожилия.

Я делаю, как он велит: подношу коричневую баночку со спиртом к его рту и мужчина делает два коротких глотка. Я хмурюсь. Псих какой-то.

Полицейский морщится и тяжело дышит. Я начинаю складывать аптечку, быстро шевеля непослушными пальцами, как замечаю на себе пристальный взгляд. Мужчина впервые за все это время взглянул на меня.

– Мрачноватое место для такой красивой девушки. Что вы здесь делаете?

– Вообще-то, я вас спасаю.

– Это я заметил. Помогите встать.

– Но у вас ноги перебиты.

– Я знаю, когда они перебиты, – мужчина, на удивление, улыбается мне.

Опершись на мои плечи, полицейский отталкивается свободной рукой от асфальта и я начинаю тянуть его наверх. С трудом, но мне удается поставить его на ноги и помочь дойти до машины.

– Ну что, с меня ужин в ресторане сегодня, – сквозь стон охранник порядка пытается улыбнуться мне.

– По-моему в травматологии нет ресторана.

– Да? Серьезно? Что же делать внезапно влюбленному полицейскому?

– Больше не запивать таблетки спиртом, – я тяжело вздыхаю и с укором во взгляде смотрю на мужчину.

Раздается пронзительный звук сигналок и во двор влетает полицейский автомобиль.

– О, это за мной.

– Ну, вот и хорошо! – я поправляю свою куртку и уже собираюсь уйти.

– Может, номер телефона оставите? – с кровью на лице, с уверенностью в глазах и глупой влюбленной улыбкой этот мужчина выглядит нелепо, и мне хочется засмеяться. Но я поджимаю губы и отвечаю, прежде чем уйти:

– Я думаю, мой муж этого не оценит. Выздоравливайте!