Брат останавливает на мне взгляд, хитро и самодовольно прищуривается.

Сукин сын. Точно постарался специально, чтобы его вышибли окончательно и бесповоротно. Реально, как страус, боюсь услышать правду, потому что Григорьев - мировой мужик, и хоть мы никак не пересекаемся нашими деловыми интересами, просто пересечься с ним и поболтать «за жизнь» всегда приятно.

Перебираю другие варианты.

Денис уже откровенно корчит рожи.

У Григорьева возрастная жена. Он любит рассказывать, что она рядом еще с истоков, пережила с ним всякое, и всегда говорит, что и мне нужна такая женщина - которая будет рядом не за мои возможности, а просто так. И даже если бы Денис попытался… вряд ли жена Григорьева хоть на метр подпустила бы его к себе.

Но у них двое дочерей. И младшая, если память меня не подводит, довольно поздняя, так что вполне может быть или ровесницей этого оболтуса, или быть плюс-минус подходящего для его поползновений возраста.

— Если ты хоть пальцем тронул кого-то из его девчонок… - Я захлопываю крышку ноутбука и встаю, предусмотрительно запихивая кулаки в карманы брюк. А то ведь правда не сдержусь.

— Нууууу…. - Нарочно тянет он. - Знаешь, они у него обе пиздец какие страшные. В жизни не видел таких страшил. Я так их папаше и сказал, что он должен организовать мне доплату за то, что приходится общаться с его крокодилицами, но он…

Я даже не успеваю осознать, как это происходит, когда мои руки вырываются наружу, а пальцы бульдожьей хваткой впиваются в ворот его свитера. Не тяну его вверх, наоборот - вдавливаю в кресло, заставляя буквально сложиться пополам, так что ноги Дениса с грохотом валятся на пол.

— Ты тронул одну из них? - спрашиваю сухо и холодно. - Или обеих?

— Да ты совсем что ли?! - громко возмущается Денис, безуспешно пытаясь высвободиться.

Чтобы не дергался, придавливаю его еще сильнее.

— Просто предложил свои услуги по созданию ему парочки наследников, если станет совсем туго и его кроко…

Я все-таки всаживаю кулак ему под челюсть. Коротким, но точным ударом.

Денис булькает, но скалится - и по его зубам течет кровь из разбитой десны.

— Заткнись, - предупреждаю на всякий случай, потому что его присутствие очень хреново действует на мое железное терпение. - Или я выброшу тебя в окно и посмотрим, так ли хорошо ты мелешь языком.

Он меняется в лице и втягивает губы в рот.

Выжидаю еще немного и, встряхнув его напоследок, разжимаю кулаки, делая три шага назад. От греха подальше.

Денис медленно «выковыривает» себя из кресла, встает, берет салфетку из салфетницы и прикладывает ее к уголку рта. Промокает, морщится от боли, рассеянно ощупывает стремительно распухающую щеку.

— Ты придурок, Олег.

— Взаимно.

— Мог бы в детстве придавить, чтобы не был тебе обузой.

Спекуляция моим чувством вины - его любимая тема. Прекрасно это понимаю, но его скотское отношение никак не уменьшает моих промахов, так что я просто, как и всегда, пропускаю мимо ушей его попытку расковырять мое чувство вины.

— Мне нужны деньги, - говорит Денис, когда я молча указываю на дверь и возвращаюсь за стол.

— У тебя была возможность самому их заработать, но ты ее просрал. Но раз тебе так невыносима моя протекция - да ради бога. Больше я и пальцем в твою сторону не пошевелю. Нужны деньги - заработай. Диплом у тебя есть.

— Предлагаешь становиться на биржу труда? - все еще выёбывается он.

— Ага, - открываю ноут и возвращаюсь к сайту галереи. Нужно переключиться, пока я реально не организовал ему курс сеансов у стоматолога. - А в промежутках можешь раздавать флаеры и рекламки у метро.

Денис стоит посреди кабинета и даже не думает в сторону двери.