Водитель подошел к ним. Володька знал этого парня. Бобл. Кличка была производной от его фамилии Бобликов. Парень лет на десять старше Яковлева, выше на полголовы, сухощавый, но мощный.

Совершенно не обращая внимания на Володьку, он подошел к учительнице вплотную и цепко ухватил её пятерней за подбородок, повернул лицом к себе, заставляя посмотреть в глаза.

–Ну, ты чего же это, Люба?

Девушка попыталась вырваться из цепких пальцев, но неудачно.

–Не хватай за лицо, придурок!

Учительница в пылу перебранки совсем не забыла о своем попутчике, поэтому ей было неудобно и стыдно перед учеником за действия нахала, да и за себя тоже. Бобл также не принимал в расчет мелюзгу в лице Яковлева, уверенно напирая на растерявшуюся девушку. Вдруг он покачнулся, его рука отпустила девушку. В следующее мгновение он отлетел на несколько метров от мощного толчка в грудь, но на ногах удержался. Напротив него стоял разъяренный Володька, сжимая кулаки, он готовился броситься в сокрушительную атаку. Злобно сверкая глазами, он пожирал противника взглядом.

Бобл был ошарашен. Перед ним стоял сопляк, но по его решительной позе было понятно, что он, не раздумывая, бросится в драку, не заботясь о последствиях, и вцепится в глотку зубами. Поэтому Бобл благоразумно отступил, буркнув:

–Молокосос, ещё увидимся.

Хлопнула дверца, зарокотал мотор и автобус уехал.

Любовь Николаевна облегченно перевела дух: не хватало только драки из-за неё, а потом отвечай за избитого ученика.

Яковлев заметил нервозное состояние учительницы и успокаивающе погладил её по руке.

–Любовь Николаевна, не переживайте за меня. Мне он ничего не сделает, не так-то просто со мной справиться, даже такому здоровому нахалу.– И добавил,– А почему он так хамски с Вами обращался? Такое впечатление, что он считал себя вправе на подобные действия.

–Возможно, потому, что одно время посещала их компанию. Один из его товарищей пытался ухаживать за мной, несколько раз встречались. Но тот оказался не в моем вкусе и мы расстались. И, наверное, из солидарности с ним ревнуют меня. А тут увидели с тобой. А вообще, Володя, спасибо тебе за помощь, я уж и не знала, как от него отделаться.

–Пустяки.

Любовь Николаевна шагнула к калитке, взялась за ручку, тут же обернулась, выжидающе глядя на него. Володька помялся, не решаясь о чем-то спросить. Наконец неуверенно выдавил, глядя прямо ей в глаза:

–Любовь Николаевна, Вы навсегда уезжаете, или вернетесь к нам из отпуска.

–Не знаю,– вздохнув, виновато улыбнулась девушка.– Ведь у меня срок отработки после институтской закончился. Может, уволюсь и совсем уеду. А может быть, вернусь. Пока не знаю, я еще окончательно ничего не решила. Да и мама у меня совсем одна осталась, сестра учится в институте в Минске. Дома редко бывает, только на каникулы приезжает. А папа умер от рака, давно, пять лет назад. Так что…

Девушка замолчала. Володька теребил жидкий усик, переминался с ноги на ногу, не решаясь посмотреть ей в глаза, чтобы не выдать своих чувств.

–Если позволите, я сегодня зайду, вечером…за книгой.

–Буду ждать.

Попрощавшись, девушка открыла калитку и скрылась во дворе. Яковлев смотрел ей вслед. Постояв еще немного, словно надеясь, что девушка вернется, он побрел домой, рассеяно скользя задумчивым взглядом по излучине реки, по домам на противоположном берегу, по дряблым кособоким кладбищенским крестам.

Едва солнце ушло к закату, повиснув на верхушках деревьев, Володька Яковлев подходил к дому, где жили молодые учителя. Немного постоял у калитки, прошелся под окнами, успокаивая разбушевавшееся сердце.

Любовь Николаевна заметила его в окно, вышла за ворота. На плечи наброшена легкая кофточка, светлые брюки плотно обтягивают крутые бедра. Легкий ветерок раздувает распущенные волосы, играя светло русыми локонами. Сейчас она была особенно красива. Улыбнулась. Володька сделал несколько шагов навстречу.