Располагались ополченцы в местном клубе – их было человек тридцать.

Выгрузились, и первое, что увидели, – это драка между двумя ополченцами, героями обороны Славянска. Позже, через неделю, один из дравшихся украл пистолет Макарова у капитана ГРУ13 (в отставке). Группа отставников ГРУ состояла из трех человек и направлялась в Россию. Они уже не скрывали того, кем являются, однако и не афишировали. Один из них был из Москвы, другой из Нижнего Новгорода, третий – не помню откуда. Мне запомнился старший группы. Было видно, что он офицер: рост 180, крепкого телосложения, командный голос и военная выправка. Воевал еще в первую чеченскую, штурмовал Грозный. Владел оружием и ножевым боем, основами медицины – в той части, где какие ранения могут быть и какие препараты применять. Он был подготовлен на все сто – настоящий профессионал, коих на Донбассе я встречу немного.

По некоторым отрывкам разговоров за десять дней я составил картину о них, хотя говорили офицеры не всё. Они уже были три месяца в Украине. Заходили с одними ножами, две попытки были неудачны – выходили на большое скопление противника. Как сказал один: «Вы никогда бы не узнали о нас, если бы мы не потеряли связь с Россией, где нас уже сочли убитыми, и помощь не шла в наш адрес». Через месяц скитаний они вышли к ополченцам и прибились к гуманитарной колонне. Их командира расстреляли ополченцы (в самом начале в группе было четверо). Они везли его тело на похороны в Россию – точнее, тело было где-то, а они его ждали у границы, чтобы сопровождать.

– А за что убили вашего командира? – спросил я.

– Да ни за что, – ответил один из них. – Просто расстреляли и все.

Далее проявлять любопытство было неуместно.

Спустя два часа к нам пришла колонна из Алчевска14. Все такие бравые: некоторые были одеты в бронежилеты, очки противоосколочные, каски кевларовые.

Из «Лэнд Крузера» с пистолетом в руке вышел заместитель комбата Николаич.

– Почему эти два топливозаправщика не прибыли на место? – закричал он.

– Нам такого приказа не было – сказали стоять здесь, – отозвался один из водителей.

– Да я вас сейчас расстреляю прямо здесь! Танки стоят, двинуться не могут. Где второй водитель?

– Не знаю, – снова ответил растерявшийся боец.

– Арестовать обоих. Доставить в штаб батальона, – приказал Николаич.

Ко мне подошел один парень, с кем мы только что прибыли.

– У меня что-то сердце колотится, хотя я и воевал в Чечне, – сообщил он.

Другой тоже подошел и говорит:

– Да, шутки кончились.

Я тоже заволновался, до этого ведь не подозревал, что тебя здесь просто могут убить свои. Как-то быстро мы оказались в другой реальности, и я стал посматривать в сторону российской границы…

Было уже темно, и этой колонной нас должны были забрать в Алчевск, где дислоцировался батальон «Призрак». Некоторые ребята, с кем мы прибыли, были танкистами, и здесь как раз формировались экипажи танков (водители-механики, стрелки, наводчики и командиры танков).

Фугас, что прибыл со мной из Ростова, предложил:

– Оставайся, Бондо, выучим тебя на стрелка-наводчика, будешь танкистом.

У меня было тягостное настроение, и я не хотел дальше ехать, по крайней мере, сегодня, решив остаться здесь. Когда колонна ушла, мы все вместе с командиром сели за стол. Нас стали опрашивать и записывать: кто где служил, какая специальность и т. д. Я нигде не служил, но мои товарищи сказали, что я охотник и бью белку в глаз. Командир дал мне позывной «Охотник» и пообещал: «Как вернемся из Ростова, будешь у нас снайпером». Я был не против, так как именно на эту позицию и рассчитывал.

После того как распределились по экипажам, мы решили перекусить. Хотя еду нам предложили сразу по приезду, но что-то кусок в горло не лез. Достали, кто что мог, из своих сумок, поели, и я вышел на улицу. Ночь, тишина, летучие мыши, и только свет пробивается из открытой двери. Мне было спокойно. «Твою мать…» – подумал я.