На секунду весь идиллический зимний пейзаж замолк, застыл, словно погибший после тяжёлого боя. В мгновение, оказавшееся почти для всех нэрмарцев незаметным, беззвёздное, тёмное, как уголь, небо разрезала жёлтая молния колоссальных размеров. В ту крохотную часть от секунды стало светло как днём. Элис дёрнулась и зажмурилась.

Воздух вокруг неё наэлектризовался так, словно можно было его ощупать, поиграть как с ватным шариком, однако этот шарик таил в себе несравненную силу, вечную мощь. Каждый атом тела Элис пропитался воодушевлением, любопытством, радостью, счастьем, тягой к движению, потому она, даже не раскрыв глаза, рефлекторно приподнялась, схватившись за батарею. Тишину природы, которая вернулась в свой изначальный сон после нападения грома и молнии на спокойствие жизни, прервал вскрик путницы.

– Ай!

Статическое электричество насквозь пронзило подушечку пальца и ноготь. Испуганно осев на чемодан, она приоткрыла глаза. После удара молнии белые пятна мерцали то на потолке, то на стенах, то на лице мужчины. Проморгавшись, девушка подавила в себе панику, прекрасно зная, что бывает, когда ржавчина попадает в кровь. Оглядела пальцы, и, ничего не заметив, вдумчиво насупилась. Мужчина прошёл мимо, так и не проронив ни одного слова. Ему в какой-то мере стало жаль девушку, которую он не сможет приютить у себя, так как в каждой комнате квартиры жило минимум двое – большая семья, где каждый метр на счету. Но в ту же секунду грузчик, отпахав сутки на смене, подумал, что не обязан помогать каждому встречному. С Элис его ничто не связывало, кроме молнии, которую мужчина не видел, так как смотрел на незнакомку, которая, в свою очередь, глядела на улицу.

Мужчина дошёл до квартиры, захлопнулась дверь, а руки Истом так и не избавились от покалывания. Всколыхнувшее душу ощущение бодрости отдавалось по всеми телу дрожащей рябью. По спине бежали мурашки, но на сей раз они были не противные, а как раз наоборот, одухотворяющие и безумно приятные, но вместе с тем глубокие и колючие.

Подобное она испытывала впервые, потому приобняла себя за плечи и с наслаждением, сделавшим её лицо детским и беззаботным, сладостно зажмурилась. От кончиков пальцев дрожь побежала к локтям, рёбрам, позвоночнику, дошло до нескольких позвонков, где у некоторых людей появляется горб. Когда мурашки дошли до финиша, а финишем был именно этот участок кожи, они испарились вместе с необыкновенной дрожью.

Заразительный трепет охватил её душу и тело, отводя разум и мысли прочь, и оставляя за собой лишь умиротворение. Оно продолжалось около получаса. Элис ни разу не шевельнулась, в голове крутилась одна и та же мысль: «Мне хорошо».

Однако в мгновение, будто и не было того получаса, проведённого в абсолютном бездвижье, она поднялась с чемодана, поправила куртку, вздохнула и зашагала на второй этаж. Её удовольствие от охвативших тело мурашек исчезло также быстро, как и появилось. Она понимала, что уснуть ей после такого яркого и неясного ощущения не удастся, потому она решила прогуляться по ночлегу.

Простая пятиэтажка, как и в большинстве районов Нэр-Мара. Серые почтовые ящики с номерами квартир, ржавые батареи, велосипеды, коляски и противная затхлая пыль тёплого помещения. На третьем этаже велосипеды, да так много, что человек даже с небольшими пакетами обязательно заденет и уронит хотя бы один. На четвёртом этаже стояли цветы в старых горшках, вокруг которых построилось паутинное королевство. На счастье подростка, жильцов или тем более жутких короля или королевы она не заметила. Не желая наткнуться на паучьих слуг, Истом спустилась на первый этаж. Её разум в те минуты был пуст от мыслей гнетущих. Она лишь созерцала окружающий мир, не задумываясь о том, что произошло за день, что случилось несколькими минутами ранее.