Следы, что оставались от ее трансформации – вот что волновало их больше всего.

– Я готовилась к экзамену. Если я постараюсь, то меня возьмут в первый состав младшей команды! – Кристи очень гордилась своими достижениями.

– Ты просто летаешь, и все. Разве корпорациям интересны такие бесполезные игиги? – отец говорил, засунув в рот кусок бекона.

– Если бы она еще просто летала, как Морана или Красотка, – присоединилась мать. – Но эти уродливые наросты! Это так неэстетично.

– Это крылья! – Кристи сжала кулаки.

– Это мутация, – в разговор влез братец, который всегда радовался унижениям сестры. – На странице «Защиты» пишут, что это низшая форма искры, так что не стоит тебе ею так гордиться.

Кристи встала, отталкивая от себя стол, и массивная махина из дуба проскребла по полу несколько сантиметров. Девочка и сама читала статьи про мутации при получении силы, про отношение к ним, но в то же время знала, что в них есть и плюс. Они делали ее сильнее.

– Я ушла. Если меня примут в команду, то я сразу останусь в «Скорости»!

– А ну, вернись!

Отец ударил кулаком по столу, но девочка уже выскочила из дома. Рюкзак со всем необходимым для самостоятельной жизни был давно собран и спрятан в кустах.

– Удачи, юная мисс, – единственным, кто проводил Кристи, оказался дворецкий. Бывший капрал, который раньше казался лишь безвольными руками, исполняющими волю родителей, сегодня позволил себе улыбнуться девочке. – Я видел таких, как ты, в армии. Вы можете сделать много хорошего. Ты можешь…

Он зашаркал обратно к дому – в последний год старая рана чаще давала о себе знать, и нога бывшего капрала начала отказывать.

– Спасибо, – Кристи растерянно замерла, а потом снова побежала. Быстрее, чем обычно. Ее душа пела, она была уверена, что у нее все обязательно получится.

***

Вечером того же дня, когда Кристи сдала все экзамены, она сидела у входа в общежитие и раз за разом перечитывала стандартный договор. Еще утром она была готова подписать что угодно, но сейчас… Формулировки били словно удары дубиной: безусловная лояльность, минимальный ежедневный вклад в жизнь корпорации, семейные гарантийные обязательства…

Кристи раньше об этом не думала, но теперь все четче и четче осознавала, что, подписав эту бумагу, она ничего не изменит, только закрепит свое положение. Да, получит право использовать силу, но все остальное останется тем же. Опять! Только вместо родителей будут боссы корпорации, вместо семейных традиций – корпоративные уставы, вместо подвала… Впрочем, в качестве наказания, возможно, именно он и останется. Только не каменный, а из усиленной игигами-техниками стали.

– Поняла, во что ввязываешься? Между прочим, ты единственная из вашего набора, у кого оказались для этого мозги, – девочка только сейчас заметила, что не одна.

Рядом с ней присел незнакомый мальчишка. Мальчишка без значка «Скорости» – значит, не местный, и в то же время он как-то оказался на закрытой территории.

– Кто ты? – спросила она. Можно было позвать охрану, но Кристи подумала, что если та сама не среагировала, то зачем ей делать чужую работу.

– Меня зовут Скарабей, – ответил мальчишка, и Кристи оценила его спокойствие. А еще он был крепким и сильным, хотя одежда и отдавала дешевым духом распродажи.

– Это не имя.

– Имя. Я – игиг. И ты тоже.

– Ты хочешь узнать мою личность? – Кристи напряглась, им вбивали в голову, что тайна имени – это основа безопасности.

Например, обучение в школе было анонимным, они ходили туда в масках. А вот с общежитием все было сложнее. Тем, кто становился частью «Приюта», приходилось полагаться уже на корпорацию, которая обещала взять защиту информации на себя. Кристи посмотрела на чужака – как оказалось, и здесь администрация «Скорости» не справилась со своей задачей.