– Мы не ожидаем вашего участия в расследовании, Штольц. Лучше бы вам держаться подальше.

Штольц вздохнул и повернулся к полицейскому. Мужчина выглядел точно так же, как и все те, кого он встречал в последние годы – человек, привыкший к власти и могуществу, знающий, как манипулировать ситуациями. Он был не только стражем порядка, но и тем, кто понимал, что каждое его слово может иметь последствия для тех, кто работает в тени корпораций и власти. Это был обычный полицейский, и его роль здесь была очевидна. Он стоял на стороне «правильных» людей.

– Угроза? Это что-то новенькое, – Штольц не мог скрыть сарказма. – Я думал, что детективам разрешено работать там, где они хотят, если они не нарушают закон.

Полицейский встал прямо, его лицо стало ещё более каменным.

– Закон, конечно. Только вот вы забыли одну важную деталь, Штольц. Это дело касается «НоваТех». И это значит, что если вы не хотите лишиться своей лицензии и бизнеса, вам лучше оставить его в покое.

Штольц почувствовал, как его тело напряглось. Это был один из тех моментов, когда человек понимает: его пытаются не просто отговорить, а заткнуть рот, поставить на место. В этом городе давно все решали деньги и связи, и «НоваТех» была корпорацией, которая стояла на вершине всего. Они контролировали разработки, которые не поддавались никакому внешнему регулированию. Отследить что-то в их империи было почти невозможно.

– Это вам не понравится, – добавил полицейский, немного опустив голос. – Мы знаем, что вы частный детектив. Но вы ведь понимаете, что чем больше вы влезаете в это, тем сильнее вас «прикроют». От вас ни одна организация в этом городе не получит ни одной крупной сделки. Иначе мы просто сделаем вашу работу невозможной.

Штольц долго молчал, но понимал, что это был не просто психологический ход. Он знал, что такие угрозы могут означать многое. Как бы он ни старался, «НоваТех» могла буквально стереть его из всех списков, от бизнес-реестров до баз данных по заказам.

Тем не менее, его не так-то просто запугать.

– Не думаю, что они смогут закрыть меня, – сказал он, подходя ближе к полицейскому и внимательно смотря на его планшет. – Сильно сомневаюсь, что вы будете для них таким же важным, как я. И я точно не остановлюсь, пока не выясню, кто здесь кого убил.

Полицейский лишь бросил на Штольца ещё один угрожающий взгляд, а затем, не сказав больше ни слова, развернулся и ушел в коридор. Штольц остался в лаборатории, ощущая, как напряжение в комнате растет. Он глубоко вздохнул и взглянул на бумаги инженера, которые теперь казались еще более важными, чем когда-либо.

Пока он рассматривал записи Ревкина, его мысли снова вернулись к словам полицейского. Они не просто угрожали – они пытались манипулировать им, играли на страхе, на его будущем, на его карьере. Всё это было частью игры, в которой Штольц теперь оказался. Но он знал, что отказаться от этого дела – значит предать всё, во что он верил, всю свою карьеру. Пора было копать глубже.

Штольц вернулся к столу и снова стал изучать листы бумаги. Внизу каждой записи были странные пометки, указывающие на связи Ревкина с другими технологическими гигантами, не только с «НоваТех». Он заметил одну интересную деталь, которую ранее не обращал внимания – следы воздействия вируса на систему, который мог быть внедрён извне. Кто-то пытался что-то скрыть, но Ревкин явно пытался восстановить информацию, как если бы знал, что его жизнь в опасности.

Неизвестно, с кем был связан Ревкин, но он явно оказался в ситуации, когда ему пришлось работать с более могущественными силами, чем просто корпорации. Штольц задумался, что Ревкин мог бы знать о проекте «Эмоциональный разум», о котором слышал от коллег. Если этот проект действительно мог создавать машины, способные принимать и обрабатывать человеческие эмоции, тогда он становился опасным не только для самой корпорации, но и для всего человечества.