– Ведение дела остаётся за вами, детектив, – отозвался ИРИС. – Я здесь, чтобы помочь.

Штольц усмехнулся. Эта «помощь» выглядела слишком безупречно, чтобы быть искренней. Но у него не было времени на размышления. Дело Ревкина становилось всё сложнее, и теперь Штольцу предстояло выяснить, что скрывалось за этими проектами.

Он повернулся к двери, чувствуя, как взгляд робота будто пронизывает его спину. «Что ж, посмотрим, кто кого,» – подумал он, выходя из комнаты.

Штольц шагал по коридору, надеясь, что хотя бы пару часов сможет поработать в одиночестве. ИРИС, в конце концов, робот, а не тень, чтобы преследовать его всюду. Но через несколько секунд он услышал мягкие шаги позади. Штольц резко остановился и обернулся.

– Разве я не сказал тебе оставаться там? – сухо бросил он.

– Ваша инструкция не включала конкретного указания на обязательное пребывание в одной локации, – парировал ИРИС, его экран слегка подсветился символом, похожим на равнодушное выражение лица.

Штольц закатил глаза.

– Слушай, если ты решил стать моим хвостом, то хотя бы делай это молча. У меня и так достаточно головной боли.

– Молчание противоречит моим задачам, – отозвался ИРИС. – Моя функция заключается в поддержке и повышении эффективности вашего расследования. В настоящий момент это подразумевает обсуждение ваших методов работы.

– Моих методов? – Штольц остановился, глядя на робота с недоверием. – Что ты вообще понимаешь в этом?

– Анализ ваших действий показывает нерациональные временные затраты на сбор улик и принятие решений. Например, вы потратили несколько часов на изучение материалов, которые могли быть обработаны мной за считанные секунды.

– Считаешь, я теряю время? – насмешливо спросил Штольц, скрестив руки на груди.

– Именно так, – подтвердил ИРИС. – Применение интуиции вместо строгой аналитики замедляет процесс.

– Ты это серьёзно? – Штольц подошёл ближе, словно собираясь прочитать роботу лекцию. – Интуиция – это то, что делает детектива детективом. Твои цифры и алгоритмы – это только половина дела.

– Половина дела? – на экране робота отобразился символ, напоминающий приподнятую бровь. – Ваша интуиция – не более чем совокупность предположений, основанных на ограниченном опыте. Алгоритмы предоставляют выводы, основанные на статистике и логике.

– Статистика и логика не объяснят человеческие мотивы, – возразил Штольц. – Ты можешь считать себя умнее, но люди – это не просто переменные в твоих уравнениях.

– Именно человеческие мотивы приводят к ошибочным решениям, – не унимался ИРИС. – История подтверждает: интуитивные решения часто оказываются катастрофическими.

Штольц резко выдохнул, будто пытаясь сбросить раздражение.

– Слушай, робот, – начал он медленно, почти сдержанно. – За свою карьеру я раскрыл десятки сложных дел. И знаешь что? Алгоритмы мне не помогали. Только здравый смысл и чутьё.

ИРИС не сразу ответил. Экран замер на символе нейтрального выражения.

– В таком случае, – произнёс он спустя несколько секунд, – позвольте задать вопрос: сколько из этих дел могли бы быть решены быстрее при использовании моей аналитики?

– Быстрее не значит лучше, – отрезал Штольц.

– Но быстрее означает эффективность.

Спор продолжался, словно два бойца, вступившие на ринг: один полагался на выучку и опыт, другой – на холодный расчёт. Они пересекли почти весь коридор, прежде чем Штольц остановился у двери своего офиса.

– Хватит, – сказал он, открывая дверь. – У нас тут не философский кружок.

– Это вы начали дискуссию, – напомнил ИРИС.

– Ты просто не умеешь замолкать, да? – Штольц провёл рукой по лицу и вошёл в кабинет.