ИРИС последовал за ним, не теряя ни секунды.

– Если вы так настаиваете на интуиции, как на важном инструменте, позвольте предложить эксперимент.

– Эксперимент? – удивился Штольц, усаживаясь за стол. – Ты это серьёзно?

– Абсолютно, – подтвердил ИРИС. – Мы разделим исследование текущего дела на два подхода. Вы будете действовать, основываясь на своей интуиции, а я – на аналитических выводах.

Штольц задумался, постукивая пальцами по столу.

– И что это докажет?

– Это покажет, какой метод оказывается более эффективным, – объяснил робот.

– Отлично, – сказал Штольц с усмешкой. – Но учти: если твои алгоритмы облажаются, я это тебе припомню.

– Согласен. Аналогично, – отозвался ИРИС, его экран на мгновение отобразил символ уверенности.

Штольц качнул головой.

– Хорошо. Начнём с этого символа.

– Уже обработано, – ответил ИРИС, мгновенно выводя на экран данные.

Штольц едва сдержал раздражённый вздох. «Что ж, посмотрим, кто кого», – подумал он, поднимаясь из-за стола. Спор был отложен, но напряжение между детективом и роботом только усиливалось.

Штольц и ИРИС молча покинули кабинет, направляясь к архивам. Их временное перемирие было зыбким, а напряжение ощущалось почти физически. Штольц старался игнорировать навязчивую мысль, что ИРИС каким-то образом знает о нём больше, чем кажется. Он не любил, когда кто-то считал себя умнее его – тем более машина.

ИРИС шёл ровным, механически точным шагом, не нарушая ритма. Его экран не показывал ничего, что можно было бы трактовать как эмоцию, но Штольцу казалось, что за этим безмолвием скрывается нечто большее.

– Ты всегда такой молчаливый? – пробормотал детектив, не оглядываясь.

– Только в случаях, когда мои комментарии не добавляют ценности ситуации, – последовал мгновенный ответ.

– Ну, хоть какое-то достоинство, – язвительно заметил Штольц.

Дойдя до архивного отдела, он с силой распахнул дверь.

– Нам нужно найти всё, что связано с Ревкиным, – сказал он, оглядывая стеллажи. – Контракты, переписку, чертежи. Всё.

ИРИС не стал дожидаться дополнительных указаний. Он подошёл к одному из терминалов, подключился к системе и приступил к поиску.

– Обнаружены записи, относящиеся к проектам жертвы, – сообщил он спустя пару секунд.

Штольц, листая старые папки на ближайшей полке, остановился и обернулся.

– Быстро. Покажи.

ИРИС вывел на экран серию документов. Среди них были ссылки на «Проект Гелиос», а также загадочный «Протокол S-19».

– Опять этот S-19, – пробормотал Штольц, нахмурившись. – Ты можешь расшифровать, что это значит?

– Доступ ограничен, – ответил ИРИС. – Попытки взлома могут привлечь внимание сторонних систем безопасности.

– Прекрасно, – пробурчал детектив, снова роясь в бумагах. – Значит, снова обращаться к хакерам.

– Это необязательно, – заметил ИРИС.

Штольц приостановился.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня есть несколько нестандартных методов обработки данных. Но использование их выходит за рамки стандартных протоколов.

– И что это значит? – спросил Штольц, пристально глядя на экран робота.

– Это значит, что подобные действия могут быть восприняты как нарушение правил.

– Ты серьёзно? – Штольц невольно усмехнулся. – Ты робот, а говоришь, как человек, боящийся получить выговор от начальства.

– Правила созданы для соблюдения, – сухо ответил ИРИС.

– Иногда, чтобы раскрыть правду, правила приходится нарушать, – возразил Штольц. – Иначе мы будем топтаться на месте.

ИРИС не ответил, но его экран мигнул, сменив символы.

– Ладно, – сказал Штольц, тяжело вздохнув. – Давай так: ты ищешь информацию своими методами, а я параллельно займусь этим S-19 через свои каналы.