– Почисть очаг и натри его глиной.

Эти задания казались бесконечными. Каждый день начинался с того, что она с трудом поднималась с постели, состоящей из нескольких старых шкур, и принималась за работу, изматывающую её до предела.

Вёдра с водой были тяжёлыми, руки ныли от порезов об острые края корней, а колени болели от постоянной работы на полу.

"Я пришла сюда, чтобы учиться магии, а не быть служанкой!" – думала она, сердито натирая глину по стенам очага.

Но она не осмеливалась сказать это вслух.

Каждый вечер она засыпала, чувствуя, как тело горит от боли, а руки покрывались царапинами и трещинами. Её одежда пропиталась дымом, запахом трав и земли.

Волхв казался равнодушным к её усталости. Он редко говорил с ней, лишь отдавал очередные поручения, и Аня начинала чувствовать, что его молчание становится всё более тягостным.

Однажды, когда он снова велел ей перебрать травы, Аня не выдержала.

– Почему я должна это делать? – выпалила она, резко вставая.

Волхв, который стоял у окна и смотрел на лес, повернулся к ней.

– Тебе тяжело? – спросил он, его голос был ровным, но в нём чувствовалась едва уловимая угроза.

– Да! – выкрикнула она, её глаза блестели от накопившейся обиды.

– Значит, ты ещё не готова к большему, – спокойно ответил он.

– Я стараюсь! Почему ты не можешь хотя бы немного похвалить меня? – Аня сжала кулаки, её голос дрожал.

Волхв посмотрел на неё, его глаза были холодными, но не жестокими.

– Потому что магия – это не просто сила. Это терпение. Твоя работа – часть твоего обучения. Если ты не можешь справиться с этим, то как ты справишься с настоящей магией?

Эти слова были для неё, как удар.

– Я не верю, что это всё… что это магия, – прошептала она.

Он отвернулся, а Аня почувствовала, как слёзы подступают к глазам. Она выбежала из избы, села на пороге и расплакалась.

"Я никогда не смогу сделать это," – думала она.

Прошла неделя. Болело всё: руки, спина, ноги. Аня ощущала себя истощённой, её мысли всё чаще тянулись назад, к её прежней жизни, где всё было проще, понятнее.

Каждый вечер она ложилась на свою простую постель, глядя в тёмный потолок, и задавалась вопросом: "Почему я должна это терпеть? Что это мне даст?"

Однажды вечером, подметая пол, она почувствовала на себе взгляд волхва. Он не смотрел осуждающе, не жалел её. Этот взгляд пробирал до костей – он изучал её, словно проверял, на что она способна.

"А он наблюдает за мной," – осознала девочка.

И в этот момент её мысли начали меняться.

"Может, он проверяет, что я могу выдержать," – подумала Аня.

Эта догадка принесла ей лёгкое облегчение. Но даже это осознание не снимало усталости.

Тем же вечером, когда она легла спать, её тело ныло, а душа тонула в сомнениях.

"Я не справлюсь," – подумала она, глядя на темноту.

Слёзы навернулись на глаза, но она сжала кулаки и не дала им пролиться.

Сон принёс ей странные видения: деревья шептали её имя, их ветви тянулись к ней, а луна озарялась багровым светом, словно сама ночь напоминала ей о её пути.

Аня шла по тропинке, петляющей между ёлками и берёзами. В руках она держала полное ведро воды, которая журчала, словно смеясь над попытками девочки не расплескать её. Тело ещё немного ныло, но боль становилась привычной. Даже тяжёлые задания, которые когда-то вызывали слёзы и усталость, теперь казались не такими страшными.

"Я привыкаю," – подумала она, ставя ведро у двери избы.

Это было правдой. Её руки стали сильнее, движения увереннее, а мысли – немного спокойнее. Но на смену физической усталости пришло другое чувство.

Ностальгия.

Каждый вечер, когда она сидела у очага или лежала на своей скромной постели, она мысленно возвращалась домой. К папе – всегда занятому, но неизменно дарящему ощущение тепла и близости. К маме, которая хотя и была строгой, умела создать уют даже в самые тяжелые дни. Аня вспоминала запах свежего хлеба, который мама пекла по выходным, и звук папиных инструментов, когда он ремонтировал очередную вещь.